Китти Торренс оглядела зал одного Из лучших ресторанов Манхэттена. Удовлетворившись осмотром, она глубоко вздохнула.
– Вот это, как я понимаю, и есть жизнь, – доверчиво сказала она. – Этот ресторан так контрастирует с забегаловкой, в которой я завтракаю каждый день.
– Мне кажется, вы и тому должны были бы радоваться, если бы Корли платил вам даже мизерную зарплату. Удалось хоть что-нибудь продать из этого барахла?
– Честно говоря, мистер Бойд…
Я поправил:
– Дэнни.
– Хорошо, Дэнни. За месяц работы в галерее, я вообще еще ничего не продала.
Она поднесла к губам третий уже мартини и отпила по крайней мере добрую половину бокала.
– Можете называть меня просто Китти, – предложила она. – И знаете, почему?
Я поспешил ответить:
– Расскажите, и я узнаю.
– Потому что я отлично вижу, что у вас в голове, и сопротивления оказывать не собираюсь. В конце концов, что такое жизнь? Это просто длинная серия опытов. И то, что вы говорите мне «мисс Торренс», будет на меня плохо действовать, когда мы станем заниматься любовью. – Она снова подняла бокал к глазам и серьезно посмотрела на меня через него.
– Смех – это яд для физической любви, – добавила она строго.
Я восхищенно посмотрел на нее.
– Как случилось, что в таком юном возрасте у вас есть ответы на все вопросы?
– Просто я начала задавать их еще с детства, – довольно ответила, она. – Примерно в то время, когда вы поняли, что короткая стрижка очень молодит вас, Дэнни.
Наметилось изменение темы разговора, поэтому я спросил:
– А как же Корли содержит свою лавчонку, если он ничего не продает?
– Я этого, не говорила, – запротестовала она. – Я просто призналась вам, что сама ничего еще не продала. Может, у мистера Корли миллион клиентов, которые посылают заказы по почте, а в магазин никогда не приходят. Видимо, у него множество заказчиков, потому что он постоянно покупает новые, товары.
– А где же он их покупает?
– О, почти повсюду… вы, наверное, видели шкаф с картотекой и письменный стол. Они набиты бумагами. Это счета из самых разных уголков мира. И все в невероятном беспорядке. Странно, но он всегда находит то, что хочет.
– Значит, он повсюду покупает?
– Разумеется. И в Европе, и на Среднем Востоке, и в Азии… Когда смотришь на поступающие счета, получаешь настоящий урок географии.
Гарсон забрал стоящий перед ней пустой бокал и заменил его полным.
Она проводила его глазами.
Делая вид, что меня это не касается, я заметил:
– У меня есть друг по имени Осман-бей, который работает в той же области.
– Осман-бей?
Некоторое время на лице Китти сохранялось классическое выражение, которое можно было бы определить традиционным «как тесен мир».
– Мистер Корли действительно покупает ему товары. Я видела его имя на счетах.
– Какое совпадение, – изумился я.
В ее глазах появилась подозрительность.
– Вы меня водите за нос, Дэнни?
– Почему вы так считаете?
– Не знаю. – Она прикусила губу. – Мне кажется…
– Думаю, нам лучше закусить, – сказал я. – Вы в курсе, что пьете уже четвертый мартини?
– Во что вы играете, Дэнни? В доброго папашу? – сказала она холодно. – Полагаете, я не осилю какой-то литр?
Она проглотила содержимое своего бокала и, хотя затуманенные алкоголем глаза повиновалась ей с трудом, внимательно посмотрела на меня.
Я начал беспокоиться.
– В чем дело, Китти?
– Вам следовало предупредить меня, – заявила она, – Я чувствую себя неловко в таком шикарном ресторане и…
– О чем предупредить?
– Послушайте, Дэнни… – Она безуспешно пыталась держаться в рамках. – Мне плевать на то, что ваша голова работает в двух направлениях. Но я умоляю, вас, постарайтесь сделать так, чтобы она не болтала все время!
Глава 5
Я вернулся в бюро после трех часов. С Китти мы договорились встретиться завтра вечером. Я должен буду заехать за ней в восемь. Эта перспектива скрашивала мне жизнь.
Уже через минуту в кабинет вошла Фран с неприязненным выражением на лице.
– От импресарио танцовщиц живота никаких новостей, – сухо объявила она.
– Да, действительно, – сказал я быстро.
Дэнни Бойд, – продолжала она, ехидно усмехаясь, – признайтесь сейчас же, что Осман-бей ваша выдумка и шутка.
– Уверяю вас, милая, он существует. Видите ли, украли дочь его компаньона Абдулла Мюрада, и Осман-бей боится сообщить ему об этом.
– Абдулла – что?
– Мюрада.
– О-ля-ля! – воскликнула Фран. – И как зовут его дочь… может быть, Фатима?
После этих слов она вышла из кабинета, насмешливо покачивая бедрами.