— Да ты что, девка, глупа или отщепенец? Так за такими охотятся Вороны и передают Орлам. Те сильные волшебники. Они-то и снимают магию с отщепенцев, чтобы те не губили жителей и животных. Вот и нашу ограду ты как-то прошла и тебя она не отбросила, а пропустила. Видно, что ты сильная волшебница с острова. Или нет?
Женщина прищурила глаза и спрятала руки под фартук.
— Можно мне воды, — просящее, проговорила, сделав умилительную мордаху, пытаясь ее разжалобить, — Очень хочется пить.
— Ну, пошли, — медленно сказала она и махнула рукой, — Пошли в дом, волшебница.
Женщина подхватила бадейку с молоком и быстрым шагом двинулась к строению, завернув за угол. Там в торце здания, находилась открытая веранда с пологими ступеньками с длинным столом и лавками. На столе стоял сосуд похожий на наш самовар с носиком и краником. Рядом расположились кружки из прозрачного материала, похожие на стекло, а также корзинка с белой круглой выпечкой, вероятно булками. Женщина налила в кружку молока и пригласила за стол.
— Садись, — махнула она мне, — В ногах нет счастья.
— Мы говорим, что в ногах нет правды, — сказала я, глядя на подобревшее лицо пожилой матроны.
Попробовала жидкость, что предложила она, и поняла, что действительно это было молоко и вероятно коровье. Она дождалась, когда я допью.
— А теперь говори правду. Кто ты? Откуда? Куда идешь? И что хочешь?
Мысли заметались. Я молчала, глядя ей в глаза.
— Девочка моя, — женщина похлопала меня по руке, — Не бойся меня. Я поняла, что ты не местная и многого не знаешь. Все что ты захочешь, я тебе расскажу и даже научу. Только с одним условием — ты останешься со мной на один поворот светила.
— Это сколько? — удивилась я, — Не знаю вашего исчисления.
Она показала на окружение и потом приложила ладонь к щеке и закрыла глаза. Подняла один палец.
— Это дзень.
Я поняла, что это один день. Тем более, что созвучно с нашим словом. Кивнула. Потом она растопырила пальцы на обеих руках и обвела их головой.
— Это нидля.
Я поняла, что у них это называется неделя. Так же созвучно. И в ней десять дней. Я опять кивнула. Теперь вновь растопырила пальцы, обвела головой, сжала кулак и показала один палец. Я кивнула. Потом начала считать пальцы на ее руке. Их было шесть. То есть я буду у нее шестьдесят дней. Подумав, я вновь кивнула.
— Согласна. А что надо делать?
— Что покажу и на что ты способна. Утруждать и заставлять не буду. Но стол и угол в доме отработаешь. Читать писать умеешь?
Я покачала головой отрицательно, а про свою медицинскую профессию умолчала, на всякий случай. Вдруг сочтут за волшебство. Хотя здесь и присутствуют волшебники, но в основном мужчины и, вероятно, женщин-волшебниц не приветствуют. Бог его знает, что они с ними делают. Воздержусь.
— Ну, теперь рассказывай, — женщина сложила руки на груди и выпрямилась. Ее глаза впились в мое лицо внимательно и строго. И я открылась ей, начиная с того самого момента, когда увидела зеленую субстанцию. Рассказала все, кроме сражения птиц и моего раненого, которого зашивала, тем самым не выдав свою профессию.
— В нашем мире нет такого вот волшебства или, как мы говорим, магии и у меня ее нет, — закончила свой рассказ.
— Но судя по тому, что ты прошла заграждение, она присутствует, но не надо показывать ее никому. Иначе тебя немедленно отправят к Орлам. Что они там, с такими как ты делают, мне неизвестно. Но они пропадают из этого мира. Теперь познакомимся ближе. Меня зовут эрла Гулина, можно просто Гула. А как твое имя?
— Светлана.
— Это необычно, — протянула она, — Будем звать эрла Лана.
— Гула, а почему эрла?
— Эрла — это приставка к любой женщине, к мужчине — эрл. А вот к высшей власти обращение исключительно эрф. Запомни.
Я кивнула.
— Гула, я прошу вас постоянно меня поправлять и учить всему. Теперь я как несмышленый ребенок в этом мире. А можно ли вернуться назад? В свой мир? — с надеждой спросила я.
— Не знаю, — ответила она, с жалостью посмотрев на меня, — понимаю твое желание. Но такую, как ты, вижу впервые. Поэтому не знаю. Может быть, кто из магов знает. Их много в столице империи. Заплатишь и спросишь. Но только у самого проверенного, кому можно довериться. Иначе будет худо. Поняла?
Я кивнула и вздохнула, опустив голову.
— Ладно, — встала Гула, — Пошли, покажу тебе свой дом и хозяйство. Чем захочешь заниматься, скажешь потом. Пока осваивайся.
Я закинула мешок за плечо и двинулась вслед. Мы вошли в помещение, которое можно считать вестибюлем гостиной. Оно было квадратным, без окон, с печью, типа голландки, с мягкими ковровыми покрытиями на лавках и типа табуретов. Низкие столы и множество больших подушек на полу. Под потолком висели, плавали и подпрыгивали, как воздушные шарики, желтые яркие огни, напоминающие светильники. Было чисто и пахло цитрусом. Что это за запах? Откуда он, я пока не знала, но удивилась. Сбоку, по стене шла лестница в три пролета на второй этаж. Гула пошла вперед и я тоже, прикасаясь к перилам, не понимая из чего те сделаны. Похоже на наше дерево, такое же гладкое и теплое. Поднявшись, увидела большую площадку, на которую выходили четыре двери. А еще огромное окно-дверь. Гула толкнула ее, и мы вышли на балкон. Передо мной открылась широкая панорама местного ландшафта. Большой луг или поляна в цветном флере, потом водная гладь, видимо речка или озеро и дальше, за ним начинался лес, такой же, каким я шла сюда.