Поднявшись, не в силах больше сдерживать эмоции в сидячем положении, он начал расхаживать по крошечной кухне.
– Почему мы теперь сами инициируем Непризнанных, а не ждём, когда их душа раскроется сама? Всё по той же причине – не дать времени задуматься, проанализировать ситуацию и раскрыть свои таланты. А при таких условиях выбор адекватных всегда будет в пользу ангелов. К нам сбрасывают только отбросы, от которых я порядком устал.
– Вы могли бы сами быть немного повежливее с Непризнанными, может некоторые и захотели бы присоединиться к вам.
– Отношение демонов к Непризнанным вполне объяснимо – мы понимаем, что любой серокрылый станет либо откровенным отбросом общества с садистскими наклонностями, либо врагом.
Помолчав какое-то время, он добавил:
– Теперь понимаешь, почему визит к твоей матери – провальная идея? Она не поможет, Вики. Если она узнает о восстании, то сделает всё, чтобы ему помешать. И тебя она не пожалеет.
Поставив чашку на стол с глухим звуком, я поднялась и направилась обратно в спальню, не в силах больше этого выносить. Почему каждый день с этим демоном похож на огромную эмоциональную мясорубку?
Тяжело опустившись на кровать, я закрыла лицо руками. Мозг отказывался верить в то, что я сейчас услышала. Информация, представленная Люцифером, была логична донельзя. Многое встало на свои места. Но от неё на языке ощущался горький привкус пепла. Правду говорят, что розовые очки всегда бьются стёклами внутрь. Вспоминая свою радость после того, как я узнала, что моя мать тоже на Небесах, я только усмехнулась. А ведь ещё удивлялась, почему она так долго не даёт о себе знать? Почему не пытается встретиться и даже весточку не решается послать?* Придумывала ей оправдания. Грезила о том, что как только пройду распределение и увижусь с ней, мы снова станем семьёй. Ну не дура ли? А ведь мне предлагали порошок забвения! И рассказывали о том, как он действует. Что мне мешало хотя бы предположить, что Ребекка его приняла, а не выкинула в окно?
Не верить Люциферу я не могла. Теперь вся грубость демонов и улыбки ангелов воспринимались совершенно по-другому. За каждым одобрительным взглядом Лилу, Мисселины, даже Дино, за всеми красивыми словами я чувствовала лицемерие. Я понимала, что делить кого бы то ни было на группы – неправильно, но ничего не могла поделать. Умом понимала, что не все ангелы – жёсткие политики, которые не жалеют окружающих, преследуя свои цели. Но лучше от этого почему-то не становилось.
Мой мир только что в очередной раз перевернулся. Оказалось, что демоны преследуют весьма благородные цели, пытаясь спасти свой мир, а ангелов интересует только власть, и им плевать даже на хвалёное Равновесие. В голову закралась предательская мысль: а точно ли Люцифер не может врать? Но сразу была отброшена. Я же сама читала об этом. К тому же, если бы мог, не стал бы правдиво отвечать на другие мои вопросы, которые были для него менее удобны.
В душевных метаниях прошёл весь день. С Люцифером мы больше не разговаривали, а я старалась как можно реже выходить из спальни. Бестолково мучаясь размышлениями, я пыталась отвлечься, но ни тренировки, ни редкие книги, которые были в этом доме, не помогли. Когда за окном сгустилась тьма, я легла в кровать, уставившись в потолок. Демон всё так же не посягал на спальню, предпочитая проводить время отдельно от меня. Но если утром это немного расстраивало, то сейчас мне было так даже спокойнее.
***
Проснувшись на рассвете, на этот раз я не стала будить Люцифера, который так же как вчера спал на диване. Позавтракав, я вышла на террасу, вдохнув прохладный воздух. Несмотря на календарное лето, в Исландии было достаточно прохладно. Будь я обычным человеком, мне бы потребовались более тёплые вещи. Но моя сила позволяла не чувствовать дискомфорт при любой погоде. Мысли в голове за ночь, которая, на удивление, прошла спокойно, слегка улеглись, позволив попрощаться с иллюзиями.
Сделав глубокий вдох, я снова мысленно вызвала свою силу, представляя, как свет зажигается на кончиках моих пальцев, обволакивая кисти. Но когда я открыла глаза, ничего подобного не было. Затаив от удивления дыхание, я рассматривала плотный шар, состоящий из света, который следовал за движением моих рук. Попыталась развести кисти, думая, что один шар разделится два маленьких, но он будто растянулся, став похожим на что-то вроде щита.
Уже хотела попробовать сделать ещё что-то с моими по-новому открывшимися способностями, но на мои плечи легли сильные руки, разворачивая:
– Ты что делаешь, идиотка? – проорал Люцифер.
Его пальцы всё крепче сжимали мою кожу, а взгляд алых радужек приклеился к моим глазам. Меня охватило странное чувство, которое было схоже с сильным опьянением. Изнутри распирало, к горлу подступала тошнота, на лбу выступила испарина. Я дёрнулась, стараясь вырваться из хватки Люцифера. Но он не отпустил, а ощущения из просто неприятных, переросли в болезненные – мышцы начало покалывать, а по телу проходили судороги, от которых хотелось взвыть. Не выдержав, я закричала. В этот же момент, Люцифер отпустил меня, отшатнувшись, позволяя осесть на деревянные доски.
– Что с тобой?
– Я не знаю, – прошептала я. От пережитого язык слушался слабо, а голос подводил, хотя боль схлынула почти сразу после того, как демон отпустил меня, – Вдруг резко начало тошнить, а потому начались судороги, – озвучила я свои симптомы.
Демон опустился возле меня, взял за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза. Я испугалась, что всё повторится, но это был обычный взгляд. Какое-то время он изучал меня, после чего произнёс:
– Зажги ещё раз свои фонарики.
– Ты что, не видишь, в каком я состоянии? – а я действительно ещё не отошла от пережитого, – Что это вообще было?
– Это я и пытаюсь выяснить, и лучше бы тебе послушаться меня.
Понимая, что спорить бесполезно, я с трудом встала и снова мысленно призвала силу, разводя руки, образуя световой щит.
– Интересно, – Люцифер подошёл и прикоснулся к нему, проверив, насколько он осязаем, – Что чувствуешь?
После этого вопроса я задумалась. А ведь и правда, после того, как я использовала свою силу, неприятные ощущения стали исчезать заметно быстрее.
– Мне лучше. Что это было?
– Это было принудительное переливание.
– И что бы это должно значить, интересно, – с раздражением спросила я.
– Например то, что я увидел, как одна Непризнанная использует свой дар всего через несколько дней после его раскрытия, причём с такой силой, с которой просто не может этого делать. Ты хоть представляешь, насколько это опасно? Прости, забыл, с кем разговариваю. Конечно, не представляешь! – фыркнул он, но всё же расщедрился на объяснения, – Запас сил не бесконечен даже у бессмертных, Вики. И если израсходовать больше, чем у тебя есть, последствия будут крайне неприятные. Я бы сказал, смертельные.
– От этого можно умереть? – от шока даже рот приоткрылся.
– Можно. Ты себе не представляешь, сколько Непризнанных весело и быстро отправились в Небытие, не рассчитав силы. Среди урождённых процент поменьше, так мы с детства знаем об опасности, – продолжал задумчиво смотреть на меня, – Но интересно другое. Почему Непризнанная, у которой сил должны быть сущие крохи, без проблем переводит свой дар на новый уровень, а когда в неё вкачивают силу, пытаясь спасти от неминуемой гибели, испытывает все симптомы передозировки?
Эмм… Это он что, меня своей силой накачал? Так себе ощущение!
– На что ты намекаешь?
– Расправь крылья, Вики, – слегка наклонил он голову, как будто рассматривает какой-то занятный экспонат.