Тяжелое молчание, которое повисло в комнате, казалось, могло смутить даже самого заядлого циника. Но эти двое не замечали напряжения. Алый взгляд встретился с голубым в немой борьбе.
– Нет!
– Ты пожертвуешь ее жизнью ради возможности появляться здесь?
– Ребекка, ты прекрасно понимаешь, что дело не в самой возможности! Из тебя очень плохой переговорщик. Ты задала изначально невыполнимые условия. Я не могу пойти на это.
– Тогда я ничем не могу помочь, – пожала плечами женщина, показательно углубляясь в бумаги, лежащие на шикарном резном столе из белого дерева.
Гортанный рык сотряс стены комнаты, но никак не повлиял на Серафима. На ее лице не промелькнуло никаких эмоций. Казалось, ей было все равно, что в метре от нее высший демон сгорает от ярости.
Люцифер отлично осознавал, что значит ее требование. Казалось бы, всего лишь закрыть себе доступ на Небеса. Что с того? У него хватает подчиненных, чтобы выполнять все поручения. Но на самом деле, пожизненная изоляция Люцифера – это пожизненная изоляция всех демонов. Все тот же перекос с Непризнанными. Невозможность участвовать в большой политике. По сути, он становится нерукопожатным, если выражаться земными терминами. У него не будет и десятой доли тех возможностей, которые есть у рядового Серафима. За жалкие крохи полномочий ему смогут навязать все самые неприятные обязанности. Стоило так долго планировать свержение Сатаны, стольким жертвовать ради этого, чтобы все вернулось на круги своя. Вот только жертвовать пришлось вовсе не Люциферу. Девушка, которая сделала это за него, сейчас лежит на больничной койке, с каждым мигом приближаясь к точке невозврата.
– Назови срок, – прошипел Люцифер.
– Ты решил поторговаться? Интересно… – протянула Ребекка, отрываясь от своих документов, – И что же ты можешь мне предложить?
– Год.
Ребекка снова рассмеялась своим холодным смехом, но затем активно включилась в торг. Причем с таким остервенением, как будто выросла не в благочестивой Северной Америке, а на Ближнем Востоке, воспитываясь в духе местных традиций. Но политика не знает национальности. Каждый хотел отстоять как можно больше. Ребекка понимала, что не стоит давить слишком сильно, чтобы не пережать. Люцифер пытался отыграть как можно больше, в душе осознавая, что уже проиграл. Он согласится на эти условия, какими бы они ни были. Пойдет на этот шаг ради призрачного шанса.
– Сто лет, – прозвучало последнее слово, с которым согласились обе стороны. Приговор упал камнем, гулким эхом отражаясь от стен, отдаваясь в мозгу.
– Я, Люцифер, Сын Сатаны, клянусь, не переступать чертоги Небес в ближайшие сто лет. Клянусь уйти в Ад, и покидать его только для выполнения земных заданий, после того, как смогу убедиться, что Вики Уокер выживет.
– Последнего не было в условиях! – вскричала Ребекка, поднимаясь с кресла, оперев руки на стол.
– Ты же не думала, что пущу все на самотек! Я должен убедиться, что ты выполнишь свою часть сделки.
Белокурая женщина прищурилась, гневно оглядев фигуру демона.
– Но у меня нет гарантий того, что моя энергия поможет Вики!
– Что ж, тогда тебе лучше постараться сделать так, чтобы помогла. И чем быстрее, тем лучше. Каждая секунда отдаляет тебя от столь желанного приза, – усмехнулся Люцифер.
Целая минута понадобилась Ребекке, чтобы взять себя в руки. Нельзя сказать, что она не собиралась помогать своей, так называемой дочери, которая выбрала путь демона. Но это не было ее первостепенной задачей. Впрочем, больше всего женщину раздражало то, что если Вики не примет ее энергию и все же умрет, сделка с Люцифером не состоится.
Уничтожение Сатаны стало настоящим трауром для Небес. Да, он был чокнутым садистом, но при этом полностью управляемым. Его было легко просчитать. Пообещать мелкие привилегии в обмен на реальную власть. Выменять золото на стеклянные бусы*. Конечно, устоявшуюся политику так просто не сломить. Она выстраивалась тысячелетиями и потребовала огромных жертв со стороны ангелов. Именно сейчас белокрылые занимали то место, которое им положено, возвышаясь над импульсивными и недалекими демонами. Но постепенно, исподволь, Люцифер смог бы сломить эту систему, повернуть в свою сторону. Ребекка выиграла сто лет, которые уйдут на подготовку нового плана, включающего в себя более разумного правителя Ада. Впрочем, одно слабое место этого демона она уже узнала…
– Хорошо, – смогла взять чувства под контроль Ребекка, – Пойдем.
***
Люцифер наблюдал, как Серафим, склонившись над бескровным лицом Вики, отдавала ей энергию скупым ручейком. Процесс контролировал Муриэль. Один из немногих ангелов, которых стоило уважать. Он держался в стороне от политики, предпочитая исцелять, а не воевать за власть. Он никогда не делал разницы между ангелами, демонами и Непризнанными, стараясь помочь всем одинаково. Люцифер знал – если Муриэль взялся за этот случай, он доведет дело до конца.
Процедура затягивалась. Люциферу было сложно спокойно наблюдать, а не расхаживать по комнате нервной походкой. Но ничего не мешало ему в нетерпении сжимать кулаки, стараясь унять столь непривычное для него волнение.
– Все. На сегодня хватит, – остановил Муриэль Ребекку, – Это удивительно и почти невероятно, но она приняла ее энергию, хоть и не всю. Понадобится еще несколько таких процедур, а период восстановления будет достаточно долгим, но она будет в порядке, – улыбнулся ангел, обращая взор на Люцифера.
Как будто не веря в эти слова, демон подошел к кровати, вглядываясь в лицо бывшей Непризнанной. Мелкие раны начали подживать, кожа приобрела более здоровый оттенок, но лицо все еще выглядело изможденным. Рисунок ауры остался прежним. Впрочем, теперь он всегда будет таким. То, как менялась Вики на протяжении последних недель – нонсенс, который больше не повторится. Сегодняшняя процедура не влияла на рисунок, а лишь наполняла его энергией. И уже сейчас было видно, что чернота в ее ауре стала немного ярче, начав переливаться.
– Тебе пора выполнить свою часть сделки, Люцифер, – услышал он за спиной строгий голос Ребекки.
Но напоминания были лишними. Демон отлично помнил, что он должен сделать. Жаль. Безумно жаль, что Вики очнется в одиночестве. Будет терпеть косые взгляды и шепот за спиной, когда вернется в школу. Впрочем, от этого он все же постарается ее оградить, пусть и не своими руками. Но его все равно не будет рядом. На долгие годы учебы Вики будет избавлена от его присутствия. И даже когда закончит школу и спустится в Ад, вряд ли захочет встретиться с ним.
Люцифер притронулся к коже, погладив щеку большим пальцем. Задержал взгляд еще на секунду, пристально вглядываясь, как будто пытаясь в мельчайших деталях запомнить это лицо. А затем развернулся, и, не оглядываясь, вышел за дверь, чтобы не появляться на пороге этой комнаты ближайшие сто лет.
* Во время колонизации завоеватели часто выменивали у туземцев реальные ценности, вроде золота или земель, на всякие безделушки, вроде стеклянных бус и даже ракушек. Например, остров Манхэттен был куплен за 60 гульденов, что эквивалентно 24 долларам.
========== Часть 17 ==========
Сознание возвращалось медленно. Вязкая пелена не хотела отпускать, постоянно увлекая обратно. Но в какой-то момент яркий свет резанул по глазам, окончательно выдергивая меня из непонятного состояния. С трудом разомкнув веки, я обвела комнату взглядом, и сразу поняла, где я нахожусь. Такая обстановка и специфический запах, ударивший в нос, бывает только в больницах. На секунду я даже испугалась того, что все произошедшее было сном или галлюцинацией, и только теперь я, наконец, очнулась после автомобильной аварии. Но нет. Вид за окном намекал на то, что здание находится на Небесах. Странно, почему так получается – бессмертных ведь не лечат теми же лекарствами, что и обычных людей, так почему в больницах – что здесь, что на Земле, запах одинаковый?