Сама не понимала, что говорю, произносила бессмысленные слова, пытаясь расшевелить безжизненное тело. Руки Листры болтались, как у сломанной куклы. Я упала на нее, словно желая поделиться теплом, замерла и стала плакать — не знаю, сколько я так пролежала.
Очнувшись, огляделась, чтобы попросить помощи, и с ужасом поняла, что осталась одна. Сколько времени прошло? Где слуга? Куда ушла армия? Валил густой снег, вокруг стояла такая тишина, что в ней тонули все звуки, в том числе шум дыхания.
Попыталась встать, но не смогла: снег покрывал все кругом, он стоял между небом и землей подобно густому, непроницаемому туману. В какой-то момент мне показалось, будто вижу, как ко мне приближаются какие-то черные тени.
Кричала что было мочи, пока крик не замер у меня в горле. Потом стала искать следы армии, но все выглядело одинаковым: я осталась наедине с трупом, теперь уже полностью скрытым под слоем снега.
Я тоже умру.
Скоро.
Последую за Листрой и ее ребенком.
И больше не увижу Ксена.
И грязной деревни Бет-Када. Колодца… подруг… свою мать. Ничего…
Я погрузилась в сон, в тяжелое и сладкое оцепенение. Помню, у меня было видение. Пока это состояние понемногу овладевало мной, приснилось, будто вижу приближающуюся фигуру. Она обрела очертания фантастического существа. Белый всадник на белом коне, с лицом, скрытым краем белого плаща. Он спрыгнул на землю, легкий, словно хлопья снега, и подошел ко мне.
— Кто ты? — спросила я.
Он преклонил колени и поднял меня. Потом и этот образ растворился в вихре снега, и я лишилась чувств, окунувшись в забытье, куда даже сны и видения не могут проникнуть.
Я думала… что это смерть.
Ксен.
Это его лицо появилось передо мной в бледном вечернем свете.
— Где мы?
— В лагере. Ты в безопасности.
Я тут же вспомнила о Листре, и на глаза навернулись слезы.
— Листра умерла.
— Я так и подумал. Сожалею.
— Как ты меня нашел?
— Тебя обнаружили часовые — там, снаружи, под елью, почти окоченевшую.
— Это невозможно.
— Я тоже не могу объяснить себе этого.
— Мне кажется, я видела…
— Что?
— Человека… он был весь в снегу, весь белый.
— Может, речь идет о моем слуге? Вероятно, он нашел тебя и привез сюда.
— А где мой спаситель теперь?
— Наверное, где-то поблизости. Но искать его сейчас бесполезно. Скоро совсем стемнеет. Слишком опасно.
Я проспала всю ночь. На следующее утро отряд разведчиков обнаружил трупы мула и нашего слуги. Волки оставили от них лишь кости. Ксен приобрел у купцов, по-прежнему следовавших за обозом, еще одного слугу, и мы снова двинулись в путь.
По-прежнему шли на восток — много дней подряд, все время держась реки, и каждый вечер на совете военачальники настаивали на том, что продолжать идти в том направлении — безумие: ведь мы уже преодолели большое расстояние, но нет никаких подтверждений тому, что река приведет нас к морю. Один из них, с бесконечно длинным именем — я буду называть его Нет, — высказал тревожное предположение:
— Есть вероятность того, что эта река впадает в реку Океан, которая окружает Землю, а не в Понт Евксинский, как вы надеетесь.
— Ну что ты такое говоришь? — возразил Ксен.
— Докажи мне, что такое невозможно, — ответил Нет.
— Мы сейчас несем самые серьезные потери с тех пор, как выступили, — проговорил Ксантикл. — Из-за холода и голода потеряли больше людей, чем в битвах против Великого царя, кардухов и других племен этой дикой земли.
— И ответственность за это лежит на тебе, Ксенофонт! — воскликнул Нет.
— Нет, — прервал его Софос, — ответственность лежит на мне. — Я верховный главнокомандующий. И я убежден в том, что Ксенофонт прав. Мы должны идти вдоль реки, и вскоре она приведет нас к морю. Столько усилий потратили на то, чтоб добраться сюда; если вернемся, они окажутся напрасными.
Ксен вмешался:
— По моим сведениям, никто никогда не добирался до реки Океан, кроме флотоводца Великого царя, одного грека из Карианды, и, насколько мне известно, она очень далеко — в тысячах стадиев. Помните, что говорил Кир? «Империя моего отца столь велика, что на севере люди не могут жить из-за холода, а на юге — из-за жары».
— Но он не говорил о востоке! — не унимался Нет.
— Это ничего не меняет: крайняя точка на востоке и крайняя точка на западе находятся на одном расстоянии от святилища в Дельфах; эта река не может впадать в Океан: в противном случае она должна быть длиннее Нила.
— Я знаю, почему ты хочешь идти вдоль ее течения, — продолжал нападки Нет. — Думаешь, что это Фазис, и хочешь организовать колонию в его устье!