— Пейте, вы заслужили.
Воины залпом осушили свои чаши, и это как будто прибавило им сил.
— А теперь вперед, — сказал Софос.
Армия двинулась по берегу реки вслед за Архагором и Эпикратом. Ксен, как всегда, возглавлял отряд, прикрывавший тыл. В середине шли вьючные животные с поклажей и девушки, следовавшие за армией. Женщин собрали всех вместе; оказалось, что их очень много. Греки, оставшиеся в долине, расположились между рекой и горами, лицом к кардухам. Однако армены, увидев, что наши движутся вдоль течения, выделили два отряда конницы и отправили их в ту же сторону. Мы с Листрой находились с остальными женщинами: я сочла, что при данных обстоятельствах должна быть именно там; долго искала глазами Мелиссу, но так и не нашла. Куда она запропастилась? Мы добрались до брода, и наши начали переправляться на другой берег, где их уже поджидали всадники-армены; миновав самое глубокое место, эллины бросились вперед с боевым кличем.
Они снова стали самими собой — воинами в красных плащах, непобедимыми, наводящими ужас, безудержными. И девушки, словно обезумев, орали во все горло, подбадривая их:
— Давайте! Вперед, вперед! Скорее!
— Покажите им, у кого мужское достоинство больше!
И прочие непристойности, и даже я стала кричать такое, что не посмею повторить, но наши, ощущая поддержку в этих словах, горели желанием показать, на что способны. Тем временем Ксен и Ликий из Сиракуз во главе конницы устремились в воду, подняв целое облако брызг, и вскоре атаковали вражеский отряд с фланга.
Девушки испытывали такую уверенность в своих мужчинах, что и сами принялись переправляться. Многие, чтобы не намочить одежду, высоко задирали юбки, показывая воинам награду, которую они получат в случае победы. Но в тот момент воины должны были смотреть вперед, чтобы ни на мгновение не терять врага из виду.
Я разглядела на вершине холма двух всадников-арменов — возможно, полководцев: они повернули лошадей вспять и что есть мочи поскакали к северу. Они уже знали, чем все кончится.
Вскоре конница арменов дрогнула под необоримым напором наших. То обстоятельство, что выход из ловушки был найден так неожиданно и столь чудесным образом, многократно прибавило им сил. Греки снова стали прежним бронзовым колоссом, сметавшим все препятствия на своем пути от «Киликийских ворот» до Тигра и до гор Армении.
Софос прогнал пехоту со скалистого мыса, под которым находилась пещера, и двинулся дальше, но конница отступила лишь на небольшое расстояние — достаточное, чтобы подготовиться к новой атаке. На сей раз армены не шутили. Софос понял это и выстроил людей так, чтобы дать отпор нападавшим.
Прокричал:
— Первый ряд! Встать на колено! Второй ряд — за ними. Третий! Копья… вниз!
Я стояла так близко, что слышала его приказы и видела, как армены скачут в атаку на своих больших конях. В наших полетели копья — одна волна, потом другая, после чего натиск разбился о бронзовую стену. Красные плащи не уступили ни пяди: четвертый, пятый, шестой ряды прикрывали товарищей, загораживали щитами. Кони арменов наткнулись на острия копий, многие всадники рухнули. В который раз закипела кровавая и жестокая оргия масок — битва!
Схватка превратилась в яростное побоище, резню; грохот, ржание коней, крики, приказы командиров, лязг оружия — все смешалось воедино.
Потом шум вдруг смолк, и раздалась победная песнь, которую греки называют пеаном.
Битва закончилась.
Воины в красных плащах одержали верх.
Ликий и его всадники стали преследовать выживших и остановились лишь тогда, когда увидели, что лагерь противника не охраняется, а в нем находится большое количество продовольствия и драгоценных предметов.
Ксен, понимая, что его присутствие более не обязательно, вернулся, чтобы помочь товарищам, зажатым между двумя вражескими армиями у первого брода. Прибыв на место, он увидел, что одна часть отряда пытается перейти реку там, где переправа представлялась несколько проще, чтобы перекинуть с того берега мост. С другой стороны, на юге, кардухи уже спустились в долину и выстроились, чтобы напасть. Они рассчитывали на численное превосходство, так как небольшой отряд греков, оставшийся на берегу, выглядел легкой добычей. Рог протрубил сигнал к наступлению, и дикари ринулись в бой, оглашая пространство неслыханной прежде песнью. Софос с северного берега реки атаковал пехоту арменов и обратил ее в бегство, а потом встал на защиту брода. В тишине, нависшей над рекой, мы тоже услышали песнь кардухов. В ней не звучали ни воодушевление, ни волнение, она не походила на воинственные кличи, что позволяют людям забыть о смерти, — то была мрачная песнь, похожая на стенания плакальщиц, под еще более мрачный аккомпанемент барабана. Они еще не знали, что идут на верную смерть.