И вот с письмами, адресованными Балашову и Варакину, Бурнин стоял на платформе. Татьяна Ильинична провожала его. В непривычных сумерках, без фонарей, торопливо искали военные люди свои вагоны.
— А вы всегда меня агитировали за брак, Татьяна Ильинична! — полушутливо сказал Анатолий. — Нет, холостому куда спокойнее, чем вам, женатым… Вдруг попал в переделку, не можешь письма написать, а там слезы льют! Даже в этом мне в жизни везет, что никто обо мне не плачет…
— Милый вы человек, Анатолий Корнилыч, уютный и добрый! И как это вышло, что вы пропадаете в холостых, непонятно! — с искренней теплотой сказала Татьяна. — Ведь в вас на троих женатых заботливости, внимания и души… Давайте я вас поцелую на счастье, за всех, которые вас прозевали в жизни!
Глава третья
Бурнин отрапортовал о своем возвращении и подал Балашову письмо.
— Всегда мне везет, товарищ генерал! И Ксению Владимировну и Зину застал дома в добром здоровье!
Генерал пожал ему руку и в волнении взял письмо.
— Спасибо. Располагайтесь, товарищ майор, А мне разрешите прочесть, — сказал он, отойдя к окну и разрывая конверт.
Бурнину хотелось видеть лицо Балашова, когда тот читает это письмо, сопоставить его выражение с лицами его дочери и жены. Но природная деликатность не позволила ему оглянуться, и он стал рассматривать лежавшую на отдельном столике карту, знакомясь с пометками, которые были нанесены за последние сутки, в его отсутствие.
— Ну вот, Анатолий Корнилыч, — весело произнес Балашов, — с вашей, как говорится, легкой руки я, кажется, все семейство свое разыскал. Посмотрите-ка адрес сына — знаете эту полевую почту?
Бурнин взглянул на номер.
— Это какая-то ополченская часть, невдалеке от нас, как я понимаю, — сказал он. — Сейчас прикажу разобраться.
— Если будете так любезны… Но, может быть, после…
— Зачем же откладывать! Одному лейтенанту, я знаю, это доставит большую радость.
Бурнин взял телефонную трубку и вызвал кого-то.
— Ленечка, я приготовил тебе роскошное поручение, — сказал он. — Мигом слетай на мотоцикле к отлично тебе известному начальнику почты воентехнику Вале Мироновой, расшифруй этот адрес и точно узнай дорогу. Только долго работать ей не мешай. Возвратишься — доложишь мне результат.
Бурнин положил трубку.
— Вот и все. Адрес будет получен, а двум молодым существам радостно будет, что повидались… Люблю!
— Что любите? Или кого? — спросил Балашов.
— Люблю, когда люди счастливы, — сказал Бурнин.
Балашов дружелюбно взглянул на него:
— Ну, а что там, в Москве? Угадал я, зачем вас звали?
— Так точно. Соблазняли масштабами, лицезрением всех фронтов и историей в полный рост. А я человек практических действий, мне грандиозное не по характеру. Я уклонился.
— За оперативный отдел нашего штаба я радуюсь, что так получилось, то есть что вам позволили «уклониться», — сказал Балашов. — А я приготовил для вас задание. Сядьте.
Генерал придвинул к себе какую-то папку.
— Карту видели? Понимаете, ведь растет напряженность! Кажется мне, что скоро нам придется стоять в тяжелых боях, Анатолий Корнилыч, — объяснил Балашов. — Какие у нас дороги, вы знаете. Почему-то так у нас принято, что к тому, что за нашей спиной, мы относимся вяло, бездумно, и как-то всегда в тылу у нас и четкость не та, и дисциплина слабее, и люди как будто второго сорта! И вот доигрались мы с вами: застряла колонна боепитания, забили большак, к утру не успели его разгрузить, и всех разбомбили… Больше этого допускать нельзя. Надо немедленно починить мосты, устроить дренажи, гати, паромы, понтоны — хоть черта в стуле, но чтобы колеса не вязли! Все должно не стоять, а ехать, и без всяких заторов. Наметьте, где надо какие работы. Разведка дорог проведена. У начинжа уже есть план и расчет на материалы и рабочую силу. Бегло я просмотрел и согласен. Но вы тут изъездили все вдоль и поперек. Просмотрите все с точки зрения оперативной необходимости. А также где можно привлечь население, что возложить на начальника тыла, какую работу должны провести войска. Доложите мне через три часа.
Бурнин явился к нему действительно через три часа с наметкой работ, в которые внес свою долю знакомства с местностью.
— Очень рад, Анатолий Корнилыч, что в эту работу включил именно вас, — тепло сказал Балашов. — Я бы хотел всегда работать с таким помощником. Вы к жесткому сроку работ подходите реалистично. Иногда такая на вид вполне будничная работа должна быть рассчитана по часам, чтобы быть эффективной…