Переключения на жену получались у него легко, что и немудрено. Столько дней без любимой женщины были для него настоящей мукой. Ему хотелось, чтобы она постоянно была рядом с ним, но пока это не получалось. Приходилось постоянно уезжать в эти долбанные командировки и месяц жить без своей женщины. Да и вообще без женщины. Многие мужики выходили из ситуации, заводя себе временных любовниц, но не Виктор. И не потому, что он был такой уж правильный (женщины всегда играли немалую роль в его жизни), просто он любил свою Валентину, и другие женщины его сейчас совсем не интересовали. Она затмила собою всех остальных, и скоро, уже совсем скоро он сможет её обнять.... и не только... «Кто про что, а голый про это, - усмехнулся Виктор. - Тут такое творится, а я... А впрочем, всё нормально, значит, будем жить!»
Между тем совсем стемнело. Справа от дороги, в нескольких километрах, появилось большое зарево, в каком-то посёлке что-то горело. И днём ему попадалось три пожара. «Интересно, - подумал Виктор, - вроде поджигать некому, а горит. Да... не было счастья, да несчастье помогло. Сколько раз хотел бросить вахту, ехал домой и думал - всё, больше не поеду. Но деньги нужны, и приходилось ехать опять. А теперь, похоже, вахта закончилась. Да и деньги, наверное, тоже. Интересно, это происходит по всей России? А, может на всей Земле? Если судить по розовому небу, то да».
Зазвонил телефон. Виктор быстро взял трубу, но связь тут же пропала. Он сдал назад, на то же место, но волна уже ушла. Он не сильно расстроился - днём они уже три раза разговаривали, поговорят и ещё, как только будет устойчивая связь.
Периодически справа и слева от дороги возникали и медленно проплывали назад, огни различных населённых пунктов. Они успокаивающе действовали на Виктора. Порой ему казалось, что всё идёт по-прежнему и жизнь продолжается. Что всё произошедшее с ним за последнее время - это только плод его больного воображения. И иногда он готов был поверить в это, если бы не дорога. Дорога, укрытая свежим, нетронутым снегом. Дорога, утыканная всё чаще попадавшимися, разбитыми автомобилями. И он в который раз прокручивал в голове различные версии произошедшего. Ведь как ни гони эти мысли, они всё равно возвращаются, тем более он только недавно узнал о Катьке. Эта новость его сильно озадачила. Ведь то, что им оставили этого ребёнка, прямо указывало на то, что всё произошедшее не есть дело рук человеческих. А каких-то более могущественных сил. И эти силы, похоже, имеют насчёт его и его семьи, далеко идущие планы. Знать бы вот только, какие?
Появилась связь, и Виктор позвонил домой. Узнал, что дома всё по-прежнему хорошо, сказал, что часа через полтора приедет. Валя очень обрадовалась, спросила - укладывать ли детей спать или пусть его дожидаются. Он ответил, что время позднее, пусть, наверное, спят. Хотел пошутить - мол и нам мешать не будут (ведь голодный муж из командировки возвращается), но сдержался. Не до шуток, вроде, сейчас. Всё-таки у любимой горе - родные её наверняка погибли.
Через час с небольшим Виктор, подъезжая к родным пенатам, остановился на небольшом пригорке, с которого просматривался почти весь город (около семидесяти тысяч жителей, совсем небольшой городок). Он пристально осмотрел давно знакомую картину. Почти во всех районах города был свет. Но не дымили трубы многочисленных котельных, не дымил и ещё более многочисленный частный сектор. Зато поднимался к небу дым от трёх пожаров. Один пожар, самый сильный, был в районе железнодорожной станции. Второй в центре, третий где-то на окраине, в частном секторе. Виктор решил предупредить жену о своём приезде, потянулся к телефону, и тут всё погрузилось во тьму.
Свет погас везде и разом. Виктор оглянулся назад - там только что светились редкими огнями две деревни, но и там была темнота. «Вовремя я. - Он двинулся в город. - Ох, как вовремя!»
Центральные улицы были основательно забиты машинами, но Виктор знал здесь все закоулки. По второстепенным улицам, а где и по дворам, он уверенно продвигался к цели, и не прошло и пятнадцати минут, как он подъезжал к своему дому. Уткнувшись фарами в подъезд, он взял фонарик и бегом побежал по лестнице. И только приблизился к своей двери, как она распахнулась, и радостно взвизгнув, Валентина повисла у него на шее.
Они долго стояли обнявшись. Она, всхлипывая, что-то шептала ему, он, успокаивая, гладил её по спине. Первой спохватилась Валентина: «Ой, давай зайдём. Надо дверь закрыть, холодно». Пройдя в зал, они постояли немного возле спящих детей. Здесь, борясь с темнотой, горела свечка, вторая скупым светом освещала кухню. Там супруги опять долго стояли обнявшись.