Это не имеет значения. Никакого.
– Мне нужна помощь! – обернувшись, кричу во все горло, чтобы перекрыть шум, и начинаю перечислять: – Носилки, венозный катетер… – Понятия не имею, слышит ли меня кто-нибудь.
Лишу уже увезли, поэтому Лора с Грантом и еще одним врачом без труда пробираются мимо опрокинутой каталки, переворачивают ее и вытаскивают из кабины лифта. Ну наконец-то! Здесь слишком тесно и душно. Нэша кладут на носилки и уносят – в операционную или, может, в кабинет компьютерной томографии. В зависимости от травм. Если потребуется дополнительная диагностика, нужно будет сделать МРТ…
Внезапно портативный ЭКГ-монитор, к которому подключили Джорджа, фиксирует сбой сердечного ритма. Поднимается суматоха, но движения врачей остаются четкими и методичными. Собираются использовать дефибриллятор, чтобы восстановить сердечный ритм.
– Всем отойти! – кричит Зина, и я отворачиваюсь, потому что не могу смотреть, хотя и стыжусь этого. Одно дело когда перед тобой незнакомцы, и совсем другое – люди, которых знаешь и любишь. Тогда включается сердце и здравый смысл отступает. То, что происходит с людьми, которых мы знаем, затрагивает до глубины души… И становится по-настоящему больно.
Я тяжело сглатываю, продолжая осматривать Митча. Дым рассеивается быстрее, чем думала, и мой кашель ослабевает. Я почти жалею, что решила сама заняться им: от увиденного мое сердце пропускает удар, легкие сдавливает, а с губ слетает проклятье. Одна секунда, следующая… мне наконец удается прийти в себя.
У Митча серьезные ожоги. Я потушила огонь слишком поздно, и пламя успело перекинуться на его одежду, уничтожив ткань и добравшись до кожи. Огонь не знает пощады. Даже в царящем вокруг хаосе я вижу, что огонь сотворил с Митчем, с его торсом, левым боком и бедром. Я надеялась, что погасила пламя вовремя… Но не успела. Митч возненавидит меня, когда узнает, что я слишком долго возилась и не сразу начала тушить пожар…
Мне хочется закричать, чтобы выплеснуть гнев и отчаяние, но вместо этого я прикусываю щеку и заставляю себя сосредоточиться на том, что сейчас важнее всего.
Тунику Митча снимать нельзя – чертова штуковина прилипла к коже местами, особенно на бедрах и поясе, будто срослась с ней. Этим придется заняться в операционной. Чтобы не закричать, я с силой прикусываю губу, пока не чувствую привкус крови. Замечаю, что обожжена также рука… Если бы мне пришлось оценивать степень повреждений, я бы сказала, что обожжено от восемнадцати до двадцати процентов поверхности тела.
Это приблизительные цифры – в этой области я не специалист. Знаю, что ожоги бывают разной степени. Чем выше степень, тем серьезнее ожог. Кожа на левой ноге красная, белых пятен нет. Хорошо. Кажется, это ожог не третьей степени. Но грудь, плечи и предплечья не просто ярко-красные – они покрыты белыми пятнами и волдырями. Кожа там выглядит бледной и сухой. Присмотревшись, понимаю, что она отвердела. Проклятье! Это тяжелый ожог. Местами, возможно, даже третьей степени… но я и правда не специалист, да и слабый мигающий свет – плохой помощник. Кроме того, степень повреждения зачастую определяется только во время операции…
Я снова не могу сдержать ругательство. Вероятно, поражены более глубокие области, нервы и кровеносные сосуды. Я не знаю, что делать дальше.
Мои пальцы дрожат. Крепко зажмуриваюсь, пытаясь оставаться в настоящем моменте, и не позволяю страху одержать верх.
Митчу нужны кислород и тепло: как бы парадоксально ни казалось, но после ожога человек быстрее замерзает. При этом поверхностные ожоги надо охладить, чтобы уменьшить глубину поражения… Митча необходимо обследовать, чтобы понять, нет ли у него переломов, внутренних кровотечений и других травм, и сделать это как можно скорее.
Наверное, я не пробыла рядом с ним и двух минут, но мне кажется, что прошло много времени. Даже две минуты могут стать вечностью, если не знаешь, что ждет дальше…
У меня кружится голова, когда оглядываюсь и понимаю, что проход к нам свободен. Нэш, Йен и Лиша, вероятно, уже в операционной. Интересно, как там Джордж? Вижу, как мне на помощь спешат медсестра с медбратом. При других обстоятельствах я бы чувствовала себя паршиво из-за того, что не помню их имен…
Господи боже, как бы мне хотелось, чтобы обстоятельства были другими…
– Осторожно, он сильно обгорел. Предупредите ожоговое отделение, чтобы готовились принять пострадавшего. И придвиньте носилки как можно ближе. – Я рассказываю о состоянии Митча, сообщаю всю информацию, которая может понадобиться. Внимательно выслушав, они принимаются за работу.