— Я поняла. Ищи объявления на остановках общественного транспорта. На столбах тоже видела похожие объявления. — Дина проводила Евдокима и занялась поиском информации по делу.
Журналистка погрузилась в работу. Не заметила, как прошло три часа. В дверь позвонили. Дина подошла к двери, глянула в глазок. Там стоял парень, но его невозможно было разглядеть. Видна коротко стриженая часть головы и лоб. Остальную часть лица заслонила гора коробок с пиццей. Дина решила, что это Акулов заказал еду, курьер принес заказ, открыла. Парень, не здороваясь, прошел в квартиру, снял обувь, понес коробки к столу.
— Не может быть! — Коробки оказались на столе, а парень не кто иной, как сам Акулов. — Куда ты дел свою модную стрижку «Вояж»? — На лице жили только зеленые глаза Евдокима. Казалось, он заболел, побрившись почти налысо.
— Под самую короткую насадку побрили. Не узнала? — разглядывая себя в зеркало шкафа, спросил Евдоким.
— К чему все эти жертвы? К тюрьме привыкаешь? — Дина подошла к столу, открыла одну коробку, взяла кусочек пиццы с грибами и колбасой. Лишь сейчас она поняла, как сильно проголодалась.
— Надеюсь, до тюрьмы не дойдет. Вживаюсь в роль обычного работяги. — Евдоким помыл руки, поставил на стол два стакана и сок. — Я быстро нашел нужное объявление. Позвонил. Завтра в обед еду.
— Что, так сразу? — встревожилась Дина.
— Сам не ожидал, рассчитывал хотя бы на пару дней подготовки. Придется завтра с раннего утра побегать. Кое-чем запастись.
— Тебя прямо так с ходу взяли, без собеседования?
— Какое собеседование для разнорабочих? Спросили про возраст, здоровье, судимость. Несколько вопросов для виду. — Евдоким с аппетитом поглощал пиццу — Ты что-нибудь новое нашла?
— Информации мало, но немного есть. Обратила внимание, что телефоны рабочих отключаются часа через четыре после отъезда.
— Тут всё ясно. Отбирают телефоны у мужиков. Надо будет запастись ещё одним.
— Больше вроде ничего нового не узнала. В целом ясно, что проблема существует, но полиция ей не занимается. Не объединяют в одно дело эти случаи. Вообще, по России пропадает примерно десять тысяч человек в год, около четырех тысяч остаются пропавшими без вести. По официальным данным. Сколько в реальности, неизвестно. Как думаешь, куда мужчин везут, для чего? Почему исключительно мужчин?
— Гадать не буду. Завтра на месте узнаю. — Молчание затянулось, каждый думал о личном. Дина сильно боялась за Евдокима.
— Переживаешь за меня? — Акулов подмигнул Дине, она залилась краской. — Ты можешь остаться у меня на ночь, время позднее. Обсудим некоторые детали. — Евдоким многозначительно посмотрел на Дину.
Дина подумала, что возможно никогда больше не увидит Евдокима. Она осталась. Будь, что будет.
Время близилось к двенадцати ночи. Дина и Евдоким обсудили план до мелочей. Казалось, что ничего не упустили.
Евдоким включил негромко медленную музыку. Он поставил песню Робби Уильямса.
— Ой, мой любимый певец. Откуда ты знаешь?
— Я читаю твои мысли… — улыбнулся Евдоким. — Потанцуем? — Евдоким взял Дину за руку. — А вообще, у нас работа такая, волей неволей подмечаешь незначительные мелочи. В будущем они иногда пригождаются.
Так хорошо Дина не чувствовала себя никогда. Душа трепетала. Хотелось вечно находиться в объятиях Евдокима и танцевать под любимую музыку. Идиллию прервал неожиданный звонок в дверь.
— Не открывай… — попросила Дина. И тут же прикрыла рот рукой. Евдоким направился к двери. Открыл.
— Ты совершенно забыл про нашу встречу! Я прождала тебя в кафе целый час, — громким и обиженным голосом выпалила Света. Она ворвалась в квартиру и прожигающим взглядом уставилась на Дину. — Ты не один? Странно-странно. О, да у вас романтик! Меня сейчас стошнит. Я не вовремя?
— Мы работали над проектом. Секунду назад закончили. Дина как раз собирается домой. — Евдоким только сейчас вспомнил о том, что должен был встретиться со Светой в кафе. Уже несколько дней они встречаются. «Вот я попал».
Света улыбнулась, почувствовав победу. Дине же, наоборот, стало обидно и неприятно, она собрала свои вещи: планшет, телефон, документы, тетрадь Галины Петровны. Слезы так и накатывали, Дина смогла сдержаться. «Только не здесь и не сейчас» — приказала она себе мысленно.
Евдоким почувствовал состояние Дины. Ему стало неловко. Никогда ранее он подобных чувств не испытывал. Сердце сжалось.
В душе он не уважал женщин, а лишь их терпел. Будто оказывал милость. Считал, что женщины созданы только для того, чтобы доставлять удовольствие мужчинам, обслуживать их. А чувства — это не про него.