Вообще-то, ехать наугад было довольно рискованно, но именно риск и привлекал его: проносясь по узкой тропке над высоким обрывом реки например, он упивался собственной ловкостью. Не менее удивительно было и видеть места, отличные от его родного города. Здесь, в таинственной чужой стране, он встречал иногда очень странные вещи - вроде отходящих от шоссе дорог, ведущих в места, освещенные таинственными густо-зелеными или ржаво-красными фонарями. Доводилось ему видеть и странных людей - но он просто проносился мимо них и они ничего не могли ему сделать. Ощущение собственной неуязвимости было не менее привлекательным, чем всё остальное.
Теперь он посвящал этому удовольствию каждую погожую ночь - а потом мирно спал до заката. С Охэйо он виделся теперь не более двух часов в день - но именно в те часы, в которые Аннит развлекался. Он и его друзья собирались в гостиной - той самой комнате, где Лэйми впервые увидел его - ели всякие вкусности, бездумно болтали, танцевали под музыку - и Охэйо тоже, босиком, как обычно, и, конечно же, не один. Лэйми насчитал в Малау восемь девушек, с которыми Аннит поддерживал довольно тесное знакомство. Трудно было сказать, с какой из них он не только дружит по-братски. Возможно, что со всеми - по очереди или как душа велит. Это казалось Лэйми довольно-таки странным.
Он не видел ничего необычного в том, что Аннит окружен девушками, - танцевал он во всяком случае очень красиво, с тем изяществом, какое не могли дать никакие упражнения, - оно было врожденным. Но вот как его подруги не передрались из-за него, Лэйми никак не мог понять. Это были, конечно, необычные девушки - таких не встретишь на улице. При одном взгляде на них у него перехватывало дух, а одна из них, Фэнси, однажды заглянула ночью в его комнату, возможно больше из любопытства, чем из симпатии, - но в тот раз Лэйми проснулся лишь к полудню. Он представления не имел, какой может быть любовь, и с того дня постоянно ходил слегка ошалевший.
У Охэйо было не так много друзей - среди парней только человека три, если не считать Вайми и его самого - и компания девушек уделяла им не меньшее внимание. Это казалось Лэйми довольно-таки странным: он не мог понять, как они все не ссорились из-за этого. Он до сих пор не знал, чем они все собственно занимаются, но на вечерних посиделках они вели себя так же, как и вся прочая молодежь: смеялись, рассказывали страшилки (которые здесь вполне могли быть не только страшилками) или забавные истории. Охэйо обожал пересказывать свои сны - и, как подозревал Лэйми, здорово при этом привирал: истории у него получались просто фантастические и притом, очень интересные. Он валялся на диване, непринужденно положив голову на бедра одной из подруг, чесал грязные пятки и говорил вещи, часто не блистающе умные, но Лэйми случайно обнаружил, что его друг записывает всё, что говорят в гостиной, - он постоянно таскал в кармане маленький магнитофончик, о чем кажется не все здесь знали. Вообще, в его карманах водилось множество весьма странных вещей. Из одного однажды выпал небольшой подшипник, а в другом Лэйми заметил рубчатую рукоять пистолета. Возможно, ему показалось, - Аннит не походил на человека, которого окружают враги. Их посиделки были просто образцовыми - они скромно пили чай и общались очень культурно. Охэйо просто не выносил ругани - в бытность шестилетним мальчиком он мог запросто вымыть ругателю рот с мылом. Сейчас он был более сдержан - но стоило ему скосить глаза на сказавшего что-то не то, виновный тут же извинялся. Неприличные песни о любви Лэйми мог ему простить - они звучали весьма увлекательно. С девушками Аннит держался очень уважительно - разве что во время танцев мог поймать подругу и поднять её на вытянутых руках к потолку, вырвав восхищенно-испуганный визг - но вообще-то он был очень скрытным. Лэйми не знал о нем, собственно, ничего. Казалось, что Аннит нарочно держит его на расстоянии и это не очень ему нравится.
Лэйми подозревал впрочем, что это может измениться, - если он решит остаться здесь. Эта идея вообще-то очень ему нравилась, но внушала известные опасения - слишком легко было использовать его невежество в таинственных и непонятных местных делах...
Он встряхнул волосами, опомнившись. Впереди, уже близко, маячил длинный горб моста. Лэйми понял, что забрался очень далеко, - мост этот вел уже в соседнюю, Лайскую область. Перед ним, над дорогой, на тросах были подвешены тусклые, таинственно-фиолетовые фонари. Они висели треугольником и их назначение он не мог представить даже приблизительно. Ему следовало повернуть назад - чтобы не остаться без бензина на обратной дороге - но Лэйми и не подумал сделать это.
Мостовые ворота из тяжелых, коричнево-смуглых толстых труб оказались заперты на ночь, но он проскользнул в узкую пешеходную калитку, мимо темной коробки контрольного поста, довольный тем, что проскочил незаметно. Но ещё приятнее было мчаться вверх по слабо выгнутой, серебрящейся дуге моста - прямо к коричневато-белой, бесконечно далекой заре над затопившим долину реки морем рыжеватого тумана. Мчась вверх по изгибу, он сделался легче и казалось вот-вот взлетит. Впрочем, катиться вниз с моста тоже было удивительно...
Выехав на дорогу за мостом, он словно попал в какой-то другой, волшебный мир, хотя на первый взгляд ничто не изменилось - тот же пыльный асфальт шоссе, те же сосны...
Вдруг его мопед пару раз мягко чихнул и заглох. Лэйми по инерции проехал метров сто, потом свернул к обочине. Ему не нравился пронзительный визг тормозов, а тормозить босыми ногами он уже отучился - до сих пор ещё немного хромал.
Вдруг, почувствовав голой спиной взгляд, он обернулся. Шагах в сорока от него стоял человек в странной матово-серой одежде, похожей на пилотскую форму. Точнее не стоял, а шел к нему довольно быстро. В том, как ловко он двигался, было нечто знакомое. Судя по росту и ладной фигуре, это вполне мог быть Охэйо, но Лэйми не мог разглядеть его лица - оно скрывалось в тени длинного козырька круглой шапки.
Он был неприятно удивлен и испуган. Решив напугать чужака, он вытащил из бардачка мопеда пистолет, который дал ему Охэйо, но вид оружия не произвел никакого впечатления. Когда до чужака оставалось всего шагов двадцать, он сдвинул предохранитель и пару раз выстрелил в воздух, вздрогнув от грохота, - с тем же результатом. Уже понимая, что ничего не выйдет, он опустил ствол и стрелял, пока не кончились патроны в обойме. Он впервые взял оружие в руки всего несколько дней назад и вовсе не считал себя великим стрелком, но с такого расстояния хотя бы пара пуль должна была попасть в цель. Скорее всего, и попала, но не произвела, похоже, никакого действия. Тем не менее, чужак остановился. Лэйми показалось, что он улыбается.