Они прошли в дальний конец коридора. Здесь, справа, был ещё один тамбур с двумя дверями, а за ним - длинная деревянная лестница.
Ханнар отпер верхнюю дверь. Они выбрались в просторный, заросший торчавшим из снега бурьяном двор, неогражденный со стороны реки. К счастью, беженцев тут ещё не было, но это не повлияло на решение оставшихся: едва последний из восьми вышел наружу, дверь захлопнулась и Лэйми услышал, как стукнул засов.
Он обернулся. Все узкие окна двухэтажного кирпичного дома сияли теплым искусственным светом. На первом этаже метались темные фигуры, доносился глухой грохот - ворвавшиеся громили мастерскую, но все стекла в ней были ещё целы.
Ханнар торопливо повел их в дальний угол двора, повернув налево. Казалось, тут невозможно пройти, но, к удивлению Лэйми, между кромкой обрыва и бесконечными дощатыми заборами шла узкая тропа. Растянувшись цепочкой, они вступили на неё.
Здесь не было фонарей, но затянутое желтовато-сизыми тучами небо бросало вниз достаточно городского света. За широкой равниной замерзшей реки виднелись низкие, пологие холмы, испятнанные темным кустарником. За ними сгущался непроницаемый мрак.
Идти было тяжело. Им приходилось поддерживать друг друга - тропа оказалась неровная, иногда заметно наклоненная к обрыву и пробираться по ней удавалось с большим трудом - никаких ограждений тут не было. Под собой Лэйми видел лишь крутой, покрытый снегом склон высотой, быть может, в сотню метров. Кое-где он обрывался прямо в страшные, черные, парящие разводья, кое-где сменялся увалами, разделенными узкими оврагами - там, в глубине, тоже текла парящая темная вода. Несколько раз они протискивались в узкие дыры в перегородивших тропу загородках из сетки и колючей проволоки, однажды миновали узкий беленый фасад. Два его небольших, завешанные белыми шторами окна светились, но оттуда тоже слышался грохот и жуткие крики. Беженцы - вернее, те твари, в которых они превратились, - уже ворвались туда. Лэйми с замершим сердцем проскочил мимо, боясь представить, что творилось внутри, за низкими подоконниками и ветхими рамами. Защищаться в случае чего им было бы довольно трудно - большая часть их оружия осталась в подвале. Ханнару удалось правда отстоять ракетомет, но кроме него у них был только один огнемет и два пистолета с шестнадцатью патронами. С остальным дело тоже обстояло неважно - у них было только четыре гранаты и электропика Лэйми.
Несколько раз он видел далеко внизу, на льду реки, людей - довольно многочисленные группы. Деталей с такого расстояния и в темноте было не различить - просто темные пятна - но они явно направлялись к городу и это показалось Лэйми тревожным. Кто мог выходить из этой мглы между холмами, мглы, в которой он дважды замечал страшные желтые огни, так похожие на виденный им раньше жуткий свет?..
Однажды, когда они пробирались над страшным глубоким оврагом, он заметил у его дна такие же группки и поёжился - прямо под его ногами было жерло коллектора, ведущего в подземелья города. Ещё один раз их окликнули с реки. Слова ему не удалось разобрать, но интонации оказались исполнены такой скотской злобы, что Лэйми стало просто страшно. Конечно, взобраться на этот обрыв совершенно немыслимо, но пройдя вдоль него всего пару километров можно попасть в город, не встретив никакого препятствия...
Лэйми поёжился. Они шли уже полчаса и он замерз. К счастью, ещё минут через пять они выбрались на узкий заснеженный пустырь, заросший бурьяном. Впереди было ярко освещенное пустое шоссе. Лэйми перебрался через глубокий кювет; на крутой склон насыпи ему пришлось карабкаться на четвереньках, обжигая в снегу голые ладони.
Дальше, за глубоким, метров в десять, рвом, начинался Старый Город. Шоссе по насыпной дамбе пересекало ров, но от города его отделял вдающийся в него чудовищный косой срез Стены - около ста метров в высоту, она замыкала Старый Город с трех сторон, кроме восточной.
Это массивное сооружение, отлитое из монолитного темного базальта, было построено вместе со Структурой, две или три тысячи лет назад - ещё во времена Великих Основателей. У фундамента её толщина была метров двадцать, наверху - около восьми. В ней не было ни одного прохода. С внутренней стороны к ней примыкал бесконечно длинный шестиэтажный дом из серого кирпича, с плоским фасадом и темными окнами. До него оставалось всего метров двадцать - но крутые склоны рва казались совершенно непреодолимыми. К тому же по его дну бежал шумный, парящий ручей.
Беглецы свернули в переулок, освещенный тусклыми желтыми фонарями. Ров тянулся справа, слева были дощатые заборы и низкие бревенчатые фасады с наглухо закрытыми ставнями.
Метров через триста дом кончился. Переулок вливался в поперечную улицу, пересекавшую ров по дамбе, но единственный въезд в Старый Город оказался загорожен - дамба упиралась в глухие железные ворота в грубо сложенной из бетонных блоков трехметровой стене, увенчанной колючей проволокой. Она тянулась от угла дома и кончалась сложенной из блоков же башней. Дальше, за ней, над рвом на три или четыре человеческих роста поднималась серая дощатая стена, снабженная зубцами.
Беглецы не успели даже подойти к воротам - из башни раздались выстрелы, взметнувшие фонтанчиками снег. Жалкие попытки переговоров были также пресечены стрельбой. Оставалось только идти дальше, к самой Инициативе, что становилось уже небезопасно. С востока тоже доносились выстрелы и исступленные вопли - пока ещё далеко, но если "зомби" вывернутся им навстречу, шансов не будет. Сердце Лэйми бешено колотилось, вот-вот готовое выпрыгнуть из груди. Он старался поверить, что видит страшный сон, но не мог.
К счастью, переулок шел прямо вперед, без видимых препятствий. Справа, за рвом, тянулась бесконечная дощатая стена, слева чернела масса низких деревянных домов. По их заснеженным крышам метались кровавые отблески уже занявшихся на востоке пожаров.
Они шли так минут семь, потом Лэйми заметил отходивший влево узкий переулок с изогнутыми сверху низкими фонарями, струившими странный темно-ржавый свет. За ним был заросший громадными деревьями сквер, огороженный простой железной решеткой, не доходившей ему даже до груди. Земля за ней была ниже на метр или больше, говоря, что этот участок оставался нетронутым с самого основания города. За деревьями угадывался темный силуэт громадного многоэтажного здания - с множеством ярко освещенных окон.