– Круто! – обрадовался Ник и стал наблюдать.
Телефон продолжал меняться, становясь все лучше, лучше и лучше.
– Хватит уже! – сказал Роджер, не скрывая досады и зависти. – Чем тебя этот не устраивает?
– Сейчас, еще немного!
Сказать «стоп» оказалось очень трудно. И Ник решил:
– А пусть он так и останется. Пусть меняется все время. Ничего, разберусь.
Правда, разбираться было не в чем – телефон оказался пустым. То есть никакой информации, никаких игр, вообще ничего, пусто. Он был похож на настоящий, но было невозможно проверить, работает он или нет, поскольку – не подключен.
И Ник сунул его в карман, где он продолжал шевелиться. Это было даже приятно – будто там что-то живое.
– А я уж подумал, что ты ГВ, – сказал Роджер.
– Какое еще ГВ? – Нику почудился в странном слове обидный смысл.
– Не какое, а какой. Гениальный Воображала. Или Вообразитель, по-разному называют. Это такой человек, у которого от природы талант, он может вообразить что угодно. Вот у кого жизнь! – вздохнул Роджер.
А после этого он задумался. Осмотрел Ника. Огляделся. И сказал:
– Вот что. Я гениальный сообразитель, серьезно тебе говорю, я даже телефон себе не вообразил, а склепал своими руками, а ты почти гениальный вообразитель. Линьки заставил исчезнуть, телефон получился почти настоящий. Хочешь вместе кое-что соорудить?
– А что?
– Никому не скажешь?
– Нет.
– Смотри! Я на это уже тридцать лет ухлопал, и, если ты меня выдашь, я тебе голову оторву. Уж на это у меня воображалки хватит.
Ник почувствовал, что шея у него стала вытягиваться, словно кто-то действительно отрывал ему голову.
– Э, э! – закричал он. – Перестань!
– Извини. Значит, я все-таки что-то умею. Ты не бойся, разве я тебе что-то плохое могу сделать? Я теперь без тебя никуда! Если не улечу, конечно.
– Как это?
Роджер не ответил.
– Глючка! – закричал он.
И тут же примчалась собачонка. В зубах у нее был большой пакет.
– Видишь, как я ее за двести лет выдрессировал! – похвастался Роджер. – Когда появляется Пит, она убегает. А потом находит Бонса, и тот ей кое-что для меня передает… – Роджер развернул пакет, в котором оказалась всяческая еда, – и я опять могу жить. Умница моя! – потрепал он Глючку по голове и дал ей куриную ногу.
– Я без нее вообще бы тут пропал! – рассказывал Роджер, со страшной скоростью уничтожая передачу Бонса. – У нее отличный нюх, Глючка может найти что угодно, несмотря на искривления пространства.
– А моих родителей она может найти? Если они, конечно, здесь.
– Вряд ли. Она же их не знает. И нам не до этого.
Роджер встал, отряхнул руки.
– Пойдем! Глючка, где ангар?
Глючка припустила вперед, Роджер и Ник почти бежали за ней.
И вскоре оказались возле ржавой двери.
Это было скорее похоже на гараж, чем на ангар.
Посреди громоздилось нечто, накрытое холстиной. Роджер сдернул ее, и Ник увидел что-то вроде ракеты, только с крыльями. На носу был изображен череп с косточками. Для смеха, наверно.
– Вот! – сказал Роджер. – Улетный ускоритель Веселого Роджера! Десять лет я конструировал корпус, десять лет продумывал крылья и систему взлета и еще десять лет – всякие другие устройства. Все готово!
– И уже работает?
– Нет. Не решен вопрос с топливом и соответственно мотором.
– А какое топливо? Керосин, бензин?
– В этом и проблема, дорогой друг, – сказал Роджер вдруг очень солидным голосом. – Традиционное топливо мне не подходит, слишком увеличивается масса. Я пробовал топливные ячейки из фторированных полимеров, однако они слишком быстро пропитываются молекулами метанола, содержащимися в концентрированном топливе, отчего быстро снижается мощность двигателя. Я попробовал применить новую технологию материала мембранного электродного узла, сумел получить специальный материал из ароматического углеводорода, замедляющий проникновение метанола, покрытый высокоактивным катализатором на основе платины высокой плотности, уменьшающим химическую активность метанола, что позволяет снизить потери топлива на одну десятую по сравнению с применением обычных фторированных полимеров, но этого все равно катастрофически мало… Закрой рот. Извини, я же забыл, что ты неуч.
– Вообще-то ты сначала тоже академиком не казался.
Роджер оглянулся и прошептал:
– Я вообще кошу под придурка и двоечника! И под зеленого, то есть под того, кто хочет остаться, а сам синий, потому что хочу убраться. Очень мне надо, чтобы меня раскрыли! А вообще-то, сам понимаешь, за двести лет можно подучиться. Три Оксфорда, считай, у меня за плечами и еще пяток других университетов – заочно, конечно. Интернет очень облегчил дело. Но в чем проблема? Нехватка материалов. Нехватка оборудования. Я могу свинтить все из всего – но где это взять? Я хоть ядерный реактор построю в одиночку, но из чего? Поэтому слушай. Вот тут, – Роджер открыл кожух в хвостовой части ускорителя, – должен быть двигатель. Вес я рассчитал – не больше пяти килограммов. И я понял: если его нельзя сконструировать, его надо воображелать. То есть просто представить. И ты мне поможешь!
– Как? Я даже не знаю, как он устроен!
– И не надо! Когда ты хочешь яблоко… Ты хочешь яблоко?
– Можно вообще-то.
– Воображелай!
Нику было приятно, что на него так надеются, он постарался, и вот на его ладони – румяное, большое яблоко.
Роджер взял его, понюхал, надкусил. И просиял.
– Настоящее! Кислит, конечно, но – настоящее! Нет, ты точно гений! Мне повезло! Так вот, когда ты его представлял, ты разве знал, из чего оно состоит? Из каких молекул и атомов?
– Нет. Я просто представил.
– Вот и представь мне двигатель! Мощность отрыва небольшая – тысячи полторы лошадиных сил, мне же не в космос лететь! Но желательно повыше!
– А куда?
– За пределы Бермудии!
Ник засомневался:
– Не знаю…
– Ты попробуй!
– Постой. Как же… Ты улетишь, а как со мной? Я думал, ты мне поможешь найти родителей, если они здесь. И Вика.
– Обязательно помогу! Я вас всех найду! Я вылечу на нормальную землю, всем там расскажу про Бермудию – и вас всех спасут. Ну? Давай!
Ник видел множество моторов – тем более что он увлекался машинами. Он попробовал – и в гнезде под кожухом появилось что-то металлическое с трубками, выступами, гайками.
– Отлично! – закричал Роджер. – Неважно, как он выглядит, главное, чтобы работал!
Он тут же впрыгнул в самолет-ракету, свистнул Глючке, она скакнула к нему в кабину, Роджер задраил люк, кивнул Нику и крикнул:
– Давай!
Ник был в недоумении.
Он вспомнил, как оглушительно ревут турбины самолетов. Представил, как оттуда вырывается воздух. И самолет начинает двигаться. Что ж, можно попробовать…
И тут действительно послышалось гудение, и из реактивной трубы в хвосте самолета повалил черный дым. Улетный ускоритель затрясся… И поехал!
Роджер потряс кулаками, торжествуя, и махнул Нику рукой, прощаясь.
Нику стало жаль: познакомился с хорошим парнем, а он уже улетает…
Мотор заглох.
Роджер отодвинул люк:
– Ты нарочно, да?
– Нет, – сказал Ник, хотя не был в этом уверен.
И опять мысленно запустил двигатель.
Самолет покатился к двери, которая была распахнута.
Еще немного – и…
Раздался взрыв.
11. Вик знакомится с гламурными молодыми людьми
Вик, оставшийся опять один, брел вдоль берега.
Попробовал пожелать, чтобы появился Ричард Ричард, но тот проигнорировал. Видимо, усиленно не думал о нем.
Море было спокойным и тихим, но вдруг накатила большая волна, от которой пришлось убегать. За нею вторая, третья.
Показались две фигуры серфингистов. Они ловко и быстро скользили под гребнем огромной волны, потом волна накрыла их или они нырнули специально. И вынырнули, когда вода стала опять гладкой и спокойной. Поплыли к берегу.