У мальчика были выступающие скулы, и даже при бледном флуоресцентном свете было видно, что кожа у него загорелая. Его веснушки походили на опавшие осенние листья. Между бровями залегла небольшая морщинка. Венди наклонилась ниже. Он хмурился во сне, словно ему снился плохой сон.
Венди снова и снова нежно проводила большим пальцем по этой морщинке – до тех пор, пока его брови не расслабились.
Она снова посмотрела на его кисть, прошлась взглядом по тыльной части его ладони к длинным тонким пальцам. Его ногти были обгрызенными и грязными.
Она вспомнила, какими были ее собственные ногти, когда ее нашли. Грязными, сломанными, с красными прожилками под ними.
Венди подалась назад, по ее спине пробежала дрожь. Она смочила ладонь антисептиком из прикрепленного к стене дозатора и яростно втерла его в кожу рук. В нос ей ударил острый, едкий запах.
– Венди.
Она подпрыгнула от неожиданности и, повернувшись, увидела мать, подзывающую ее к себе.
– Мы уходим, – сказала миссис Дарлинг, крепко сжимая сумочку. Венди подумала, что она внезапно стала выглядеть гораздо старше своих лет. Ее голова склонилась, а спина ссутулилась, словно на ее плечи лег тяжелый груз.
Венди провела ладонью по лбу, смахнув выступивший пот.
– А что с моей машиной?
– Ты сможешь забрать ее завтра утром, – сказала мать, шаря в сумочке в поисках ключей.
Венди кивнула:
– О’кей.
Миссис Дарлинг быстро зашагала прочь, и Венди поспешила за ней. На выходе в раздвижных стеклянных дверях они столкнулись с людьми в костюмах. Их было двое.
И, когда двери за ними закрылись, Венди подумала о лежащем на койке Питере и об играющей на его губах улыбке.
Глава 3
Закрытые двери
По дороге домой Венди сидела на заднем сиденье за матерью. Свернувшись клубочком, она прижалась лбом к холодному стеклу и старалась не смотреть на лес. Чтобы ни о чем не думать, она закрыла глаза и стала снова и снова прокручивать в голове слова своей любимой песни.
Когда колеса зашуршали по гравию, Венди поняла, что они подъехали к дому. Она распрямилась и открыла дверцу – осторожно, чтобы не задеть машину отца.
– Я должна вернуться и доработать смену, – сказала мать.
– О’кей.
– Поговорим с тобой утром.
– О’кей, – повторила Венди. Но что-то вроде любопытства, а может, просто чувство вины удерживало ее в машине. – Мама, с тобой все в порядке?
Миссис Дарлинг вздохнула. Венди попыталась поймать взгляд матери в зеркале заднего вида, но та продолжала смотреть на руль.
– У меня все хорошо. И вообще все хорошо.
Венди не могла понять, кого она хочет убедить в этом.
Выйдя из машины, Венди едва успела достать ключи, а машина ее матери уже скрылась из виду. Отец, как всегда, забыл выключить свет на крыльце. Поэтому она немного замешкалась, прежде чем отпереть входную дверь.
В гостиной было темно, лишь под дверью в кабинет отца виднелась полоска света. Венди подошла к кабинету, приложила ухо к двери и прислушалась. Было тихо, до нее доносился лишь глубокий, тяжелый храп.
Хорошо. По крайней мере, ей не придется отвечать на его вопросы. Во всяком случае сейчас.
Ум и сердце Венди что-то тревожило. Ей было необходимо отвлечься, занять руки каким-нибудь делом, и потому она прямиком направилась на кухню. Вынула и разложила чистую посуду из посудомойки, которую запустила накануне вечером. Разломала коробки из-под пива и сложила в мусорный ящик. Снова отскребла руки над раковиной – кожа на них была красной и потрескавшейся из-за этой ее навязчивой привычки.
Такие простые действия успешно отвлекали ее от нежелательных мыслей до тех пор, пока она не села писать список покупок. Венди смотрела на маленький блокнот, на занесенную над чистым листом синюю ручку и не могла сосредоточиться, вспомнить, что ей нужно купить на этой неделе – покупка продуктов была одной из многих ее домашних обязанностей. Теперь, когда она сидела неподвижно, ее ум лихорадочно работал. Она решила, что надо бы включить телевизор, чтобы заглушить непрошеные мысли, но ей не хотелось видеть лица Бенджамина Лейна и Эшли Форд, глядящие на нее с экрана.
И ей не хотелось будить отца.
Венди закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Виски пульсировали. Ей не хотелось, чтобы отец узнал о том, что произошло. Черт побери, она сама толком не понимала, что же с ней случилось, так как она могла объяснить это кому-то еще? Она знала наверняка лишь следующее: что-то упало на капот ее машины, и она нашла лежащего посреди дороги мальчика. И этого мальчика зовут Питер.