До Дома быта оставался километр. Я посмотрел на время на мобильнике — полчаса до встречи. Решение не приходило. Я не мог придумать, как быть и дело даже не в том, что меня разыскивали за убийства и это не выходило у меня из головы, а в том…
Черт с ними, с убийствами, — да, даже так! Самое ужасное, что я не мог выкинуть из головы это ситуация, а точнее — место, в котором я оказался.
Выходит, Петька ошибся. Он что-то неправильно ввел в компьютер, и эта машина перенесла меня не домой, не в мой мир, не туда, где я родился, а в непонятный странный мир — другой, чужой и я здесь теперь без малейшего понятия, как быть. Да что там, я здесь без Светы, даже без Дианы — к которой, если можно так выразиться, даже проникся, скорее сочувствием по поводу ее бестолкового сына и ее титанических усилий, которые она предпринимала, чтобы выправить ситуацию. Она, конечно, была еще той стервой, но я мог понять ее. А здесь…
— А здесь у тебя Илья, — буркнул голос.
— Илья, — эхом повторил я.
Ноги несли меня вперед. Я обошел старый засохший фонтан — в чего чаше блеснула монетка, уткнулся в бетонный забор желтого цвета без единой надписи с колючей проволокой поверху. Я понятия не имел, что скрывается за забором — вылетело из головы, хотя место находилось рядом с домом оно было из таких, которые проходишь мимо и словно не замечаешь.
И когда я поравнялся с открытыми воротами, увидел внутри несколько приземистых зданий — двухэтажных и одно трехэтажное, объединенных в одно какой-то странной причудливой конфигурацией, похожей на сломанный тетрис.
У ворот висела заляпанная желтой краской табличка всего с двумя словами:
«ГОРОДСКОЙ АРХИВ».
— Вот те на… — вырвалось у меня. — Это же то… что мне надо…
Конечно, рассчитывать на то, что в архиве найдутся сведения о давно минувших событиях в ОКБ «Звезда» не приходилось, однако… у меня было смутное предчувствие, что здесь может быть именно то, что я ищу. И это предчувствие, провидение — меня редко подводило. Я даже более чем уверен, и эту уверенность подтвердили годы, проведенные в бразильских прериях, что предчувствие можно тренировать. Вот и в тот день оно свербило, почти кричало — посиди дома, не ходи на охоту… тем более начинался дождь… однако, тогда я был менее опытным и просто заткнул его азартом.
И снова ни одного человека — ни внутри, ни снаружи. Конечно, архив — не самое популярное место для посещений, и все же…
Я снова оглянулся на табличку и зашагал прочь, уверенный в том, что обязательно вернусь сюда. Если, конечно, через полчаса меня не арестуют.
Дом быта представлял собой старое здание времен СССР — серое, семиэтажное, с большими окнами производственных помещений и башенкой центрального входа, где… я невольно поднял голову, переместил взгляд чуть левее и вверх— на второй этаж, где находилось фотоателье и его директор, по совместительству фотограф и приемщик заказов — Иннокентий Фельдман. Который учился со мной в одном классе и сидел за третьей партой, а я за второй. При этом в моем реальном прошлом я не знал никакого Фельдмана, а прямо за мной все десять лет просидели Данила Ким по кличке Фантом и Жанна Якубова. Или Анна. Это я помнил, как свои пять пальцев.
Стоя в арке жилого дома метрах в ста от перекрестка, я, не торопясь осматривал местность.
Небольшая площадь перед Домом быта была пуста. Через перекресток от Дома быта находился минирынок, а чуть дальше — трамвайное кольцо. У входа в рынок сидела старушка в маске. Издали я не видел, чем она торговала, наверное, семечками. Покупателей у нее не было. Редкие прохожие старались скрыться из виду как можно быстрее. Все боялись ковида, а точнее, паники, которую развели средства массовой информации по всему миру. Это они еще не знают про ЦИБ, — подумал я.
Мое внимание привлек мужчина в черной куртке, два раза прошедший перед входом в Дом быта. Он несколько раз оглянулся, будто бы кого-то ждал. На лице его была маска, но даже с большого расстояния я не смог распознать в нем себя — как бы странно это ни звучало.
Разумеется, Антон-2 не был таким дураком, чтобы самому явиться на встречу. Он дождется, пока я появлюсь и вызовет полицию. А может быть, уже вызвал и это один из оперов по гражданке.
Мне срочно нужно было что-то придумать.
И все же даже теперь голову не покидала странная мысль, что даже несмотря на то, что сообщил мне Илья, этот мир был удивительно похож на мой. Здесь, несмотря на всю опасность, я ощущал себя как дома.