Света улыбнулась.
— Пока что этот конь ни разу не подвел.
— А если я не справлюсь?
— Боюсь, что вариантов не много. Мы все будем очень стараться. В противном случае, сам понимаешь, что может случиться.
Я не стал уточнять, какие катаклизмы обрушатся на головы невинных жителей бесконечных миров — и так все было ясно. Однако, в данный момент меня интересовала только моя собственная голова.
Я по инерции наполнил стаканчик, поднял его и покачал головой.
— Ты знаешь, если бы я был один и узнал все это, я бы сразу отказался. Но ты здесь и мне кажется, все это не сон. Я хочу сказать… спасибо… что не бросила меня. Наверняка, вариантов была масса. А даже если и не было… все равно — спасибо. Мне с тобой как-то спокойнее что ли. Кстати… это помещение здесь тоже экранировано фольгой?
— Нет. Здесь нет ЦИБ, поэтому такие меры излишни.
— У нас ковид, у вас ЦИБ… интересно, что здесь… — пробормотал я, хотя узнавать детали мне сильно не хотелось.
— Кстати, маски здесь никто не носит. Они запрещены, — сказала Света.
Я посмотрел на нее как полный идиот. Хотя… почему как. Я и был полным идиотом.
— И здесь нет камер на улицах. Камеры запрещены Советом стран практически во всем мире кроме нескольких стран, точнее, территорий.
— Давай угадаю… — криво усмехнулся я. — э…
— …нет, ты не угадал, — сразу же сказала Света. — Они разрешены в Антарктиде и в Ватикане. И все.
— Надо же. Папе нечего скрывать.
— Поэтому нашего беглеца до сих пор не поймали. Здесь это не так просто.
— То-то старик из трамвая так на меня таращился.
— Старик? — Света странно взглянула на меня, глаза ее на миг вспыхнули.
— Ага… но если маски запрещены, как же прятаться, если мою рожу по всем каналам транслируют?
— Ну ты даешь, Петька… ты что, детективных сериалов ни разу не смотрел?
Я хлопнул себя по лбу.
— Да ну! Ты же не…
Света снова нагнулась и извлекала из тумбочки пакет. Через десять минут я посмотрел на себя в зеркало и не узнал. Передо мной было лицо какого-то советского инженера в толстых роговых очках, с мерзкими усиками и сальными волосами на пробор.
— О, господи… — простонал я. — Неужели это я…
— Теперь ты вызываешь доверие у дам старше сорока, детей и собак, поверь мне. А также у полицейских всех должностей и званий. На тебя даже смотреть не будут. Ты — часть пейзажа.
— Да, но…
— А вот и твой костюм. Переоденься.
Когда я нацепил старый, пахнущий нафталином двубортный костюм, бордовый в полоску галстук и черные туфли с разводами и снова посмотрел на себя в зеркало, то от прежнего Антона не осталось и следа. Я, бывало, смотрел «Модный приговор» и знал, что одежда меняет людей, но… чтобы настолько…
— Ну ты даешь… — у меня невольно вырвался восхищенный возглас. — Слушай, а ведь эта одежда…
Света кивнула и протянула последнюю деталь — черный дипломат.
— Там внутри все, что тебе может понадобиться. Пока оставь его здесь.
— Я — советский инженер?
— Так точно.
Я критически оглядел себя в зеркало. Сходство, как теперь принято говорить — вайб, был невероятным. Мне можно было сниматься в кино. Единственное отличие — моя одежда не походила на реквизит. Она была настоящей.
— Кто-то увидел меня на балконе, — сказал я как бы между прочим. — Похоже, это кто-то вызвал полицию.
Света особо не удивилась.
— Здесь нет камер, зато доносчики повсюду. За каждой донос по любому поводу платят вознаграждение. Если донос приводит к штрафу или аресту правонарушителя, вознаграждение кратно возрастает. Поэтому половина людей доносит на вторую половину. Будь осторожен.
Я вздохнул.
— По крайней мере, это не заразное.
— Я бы поспорила. Впрочем… у тебя есть мысли насчет твоего… альтер эго? Где он может быть? Как его найти?
— Пока я думал, как сообщить тебе о новом месте встречи, то увидел небольшое здание за забором — городской архив. Я не возлагаю на него большие надежды, но интуиция говорит…
— Идем!
Света резко поднялась.
— Как я не подумала…
Мы вышли в темный коридор, я спохватился и похлопал себя по карманам.
— Стой. Фонарик забыл.
— И дипломат оставь!
Я вернулся в зал, поставил дипломат возле кресла, потом подумал и задвинул его за тумбочку. Вместо него подхватил свою спортивную сумку.
Назад мы вышли через неприметную дверь, которая закрывалась на скрытый засов с секретом и служила шлюзом к настоящему выходу — обитой жестью двери в полуподвале, скрытом мрачным шиферным навесом и обнесенным ржавой сеткой рабицей. Последняя дверь — из тройной сетки закрывалась на огромный ржавый навесной замок. Снаружи висел угрожающий знак высокого напряжения. Место вызывало не самые приятные ощущения. Если бы кому-то и вздумалось сюда сунуться, он бы точно надолго не задержался.