Папа постучал костяшками пальцев по столешнице и откинулся на спинку стула.
— Мне надо немного поработать. А вам пора отправляться спать. Утром в школу.
— Всем? — удивился Дэниел.
Гэбриел подергал воротничок.
— Познакомьтесь. Представляю вам Сент-Муна, младшего пастора и вашего нового учителя, — сказал отец. — Гэбриел будет заменять мистера Шамуэя и подменять меня в церкви, если мне опять понадобится уехать.
— Как? — Мои мозги были уже не в состоянии осознать новость. Восьмисотлетний монах-католик, обратившийся в вервольфа, будет преподавать тинейджерам Закон Божий в частной протестантской школе?! Но гораздо больше меня беспокоило то, что мое решение вообще не общаться с Гэбриелом переходит в разряд неосуществимых. Теперь он вторгнется в мою жизнь еще и в Холи-Тринити! И будет одним из моих преподавателей, черт побери. — Интересно! — воскликнула я с сарказмом.
— Верно, — Гэбриел скорчил гримасу. — Только вот нужно ли мне носить этот идиотский воротничок? Я прямо как собака, посаженная на цепь.
— Привыкай, — усмехнулась я.
— Грейс! — бросил отец весьма резко. — Быстро домой. Дэниел, ты ее проводишь?
Я скрестила руки на груди. Увы, я давно поняла, что протестовать в подобных случаях бессмысленно.
— Сэр… — пробормотал Дэниел. — Мне срочно нужно поговорить с Гэбриелом. Наедине.
Папа недоуменно посмотрел на парня, затем на меня, словно только что заметил возникшее между нами напряжение.
— Ладно, — он взял со стола какую-то книгу. — Я закончу свои дела, а Грейси останется со мной.
Дэниел поднял свою спортивную сумку и сделал знак Гэбриелу следовать за ним на улицу. Потом он молча вышел.
Гэбриел положил ладонь мне на плечо.
— Мы с тобой будем близкими друзьями, Грейс. — И улыбнулся своей древней улыбкой. В уголках его глаз собрались морщинки — возраст давал себя знать, хотя кожа у него была гладкая. — Знаешь, ты очень похожа на Катарину. По крайней мере, какой я ее помню. — Он постучал себя по лбу. И покинул кабинет отца.
— Я буду готов через несколько минут, — заявил папа.
Я прислонилась к захлопнувшейся железной двери. Задержав дыхание, прислушалась к звукам, доносившимся с противоположной стороны. Уши у меня горели — мне становилось все легче вызвать в себе способности вервольфа. Сначала я разобрала голос Гэбриела.
— Что случилось, мой мальчик? — спросил он Дэниела. Наверно, он находился в двадцати футах от двери, не меньше.
— Не знаю, — ответил тот глухо. Думаю, он стоял дальше. Вероятно, оба направлялись на задний двор церкви. Обратно в квартиру Дона Муни. Значит, Гэбриел будет жить именно в ней. — Я не уверен, но…
— Грейси, — позвал меня папа.
Я подскочила, будто он выкрикнул мое имя прямо в мое сверхчувствительное ухо. Я помотала головой, и суперслух рассеялся.
— Позвони маме. Скажи, что ты со мной. Полагаю, она беспокоится.
— Ох! Конечно. — Я на секунду замерла — хотела уловить реплику Дэниела, но мне помешал вкрадчивый внутренний голос: «Пользуешься своим даром кому-то во зло? Шпионишь за любимым? Ну-ну!»
Я прижала ладони к голове. Как же я действительно докатилась до такого?!
ГЛАВА 12
ДОБРЫЙ САМАРИТЯНИН
На следующий день в школе
В понедельник все были очень взволнованы новой заменой. Средний возраст преподавателей Холи-Тринити был за сорок. Поэтому сам факт появления такого молодого (пусть только внешне) учителя сразу стал объектом всеобщего внимания.
— Он вроде милый и остроумный, — защебетала Эйприл. — А сегодня последний урок — как раз Закон Божий.
Я порадовалась, что она составила мне компанию. Мы с Дэниелом избегали друг друга. Или, по крайней мере, я. Ведь я предпочла сесть рядом с Эйприл в углу класса, поскольку ее соседка по парте заболела. Большую часть занятия по живописи Эйприл посвятила тому, что придумывала мне разные фасоны костюмов. Возможно, мне не слишком нравилась идея носить лилово-пурпурный плащ с блестящими буквами ДВ (Девушка-Волк!) на спине. Однако у меня не хватило духу признаться, что меня засадили под замок и запретили тренироваться. Кроме того, если считаться с мнением Дэниела, Гэбриела и папы, у меня никогда не возникнет необходимости в ее дизайнерских нарядах. Но мне почти хотелось, чтобы Эйприл снова вернулась к моделям оптимальной обуви для борьбы с преступниками. Ее обсуждение особенностей характера и внешности Гэбриела — он же пастор Сент-Мун (или как там его называли) — меня утомило.