Когда мы въехали на парковочную площадку перед школой, я увидела Гэбриела. Он ждал нас у входных дверей. Клер я легко могла обмануть насчет истерзанной рубашки, но решила, что Гэбриел станет более сложным собеседником. Кроме того, он наверняка учует запахи гелала и акха, которыми пропитались мои волосы. Поэтому я рванула к папиной «Королле», стоявшей неподалеку.
Я достала из рюкзака связку ключей от дома, в которой болтался запасной ключ от машины. Я рассчитывала, что отец не станет возражать против того, что я забрала автомобиль. Кстати, я позвонила ему и оставила на его мобильнике сообщение. Кроме того, в его распоряжении — приходской грузовичок, если ему неохота тащиться пешком.
Я оставила «Короллу» на подъездной дорожке и побежала к себе. Мама позвала меня из кухни — я почуяла роскошный аромат свиной вырезки в марсале, — но я притворилась, что не слышу, и бросилась в ванную. Содрала с себя изгаженную рубашку, завернула ее в подобие полотенца из особняка и засунула куль поглубже в корзину для грязного белья. Стащила с себя остальные одежки и встала под душ.
Я три раза намыливала и промывала волосы, прежде чем удостоверилась, что гнусные запахи исчезли. Однако память о сегодняшних событиях стереть оказалось невозможно. Картины побоища пристали ко мне намертво. Вот я вытираю мебель и пол после нашего вторжения. Таращусь на демона, умирающего прямо передо мной. Наблюдаю за выражением лица отрубленной женской головы. Вижу мертвого старика в спальне. Я сидела в ванной, подтянув ноги к подбородку, а горячая вода лилась на меня, но облегчения не приносила.
Моя жизнь за эти часы полностью переменилась.
Как и я сама.
Я стала другим человеком. Однако какая-то часть меня жаждала упасть в объятия Дэниела, ощутить его сильные теплые руки и крепко к нему прижаться. Услышать бы его успокаивающий голос!.. Пусть напомнит мне, что по-прежнему меня любит — несмотря ни на что.
Когда вода в ванной остыла, я вылезла и переоделась во все свежее и чистое. Я решила спрятаться в своей комнате и просидеть там до самой ночи. Я до сих пор тряслась от страха и опасалась, что, если буду с домашними, они сразу заподозрят неладное. И догадаются. Я уселась за письменный стол и собралась заняться уроками, но в дверь постучалась Черити.
— Что случилось? — спросила я.
— Ужин, — сообщила она и странно на меня посмотрела.
— Я что-нибудь позже поклюю, — я отвернулась от сестры и сунула нос в учебник. — У меня куча дел.
— Нет… Мама попросила, чтобы ты спустилась вниз. Сегодня — семейный ужин. Мама сама готовила, и у нас гости.
— Правда? — Регулярные семейные трапезы были ритуалом в семье Дивайн. По крайней мере, так продолжалось первые семнадцать лет моей жизни. Но когда мы в последний раз собирались за столом? Наверняка в прошлом году. А гости — это вообще нонсенс в нынешних обстоятельствах. И как я не догадалась сложить два плюс два, я же уловила соблазнительные ароматы из нашей кухни…
— У нас — Дэниел.
— Господи! — мне очень понравилось то, что при упоминании его имени сердце на миг замерло.
— И еще этот красавчик, новый преподаватель Закона Божьего из вашей школы. Пастор Сент-Мун.
— Ох! — теперь мой голос прозвучал совершенно иначе, с другими модуляциями. Меня совсем не радовала перспектива общаться с Гэбриелом. — Но у меня много домашних заданий. Ты скажи мамуле, что я не могу…
— Нет. Она как раз в образе Марты Стюарт. Приготовила ужин из четырех блюд и достала наш лучший фарфор. Я бы на твоем месте не стала ее огорчать.
— Великолепно! — пробормотала я.
Мамочка закричала снизу, призывая нас. Черити подскочила, как перепуганный котенок, и проорала в ответ:
— Мы сейчас!
Я встала из-за стола, мельком посмотрелась в зеркало. Убедилась, что никаких улик — свидетельств сегодняшнего приключения — на моем лице не имеется. Черити нетерпеливо застыла на пороге, так что я притворилась, что проверяю мейк-ап, хотя после душа вообще не красилась.
— Ты как, ничего? — осведомилась она.
— Ага.
Оказавшись на первом этаже, я обнаружила Дэниела и Гэбриела. Оба уже устроились за обеденным столом вместе с папой и Бэби-Джеймсом. Мама бросила на нас недовольный взгляд, типа «почему вы так медленно», и водрузила на скатерть полную салатницу.
Когда мы с Черити приблизились, Гэбриел поднялся и поклонился мне. Интересно, его жест связан с фамилией Дивайн и с тем, что я «нечто особенное»? Или же это просто давнишняя манерная привычка вервольфа? Пока я размышляла, он отвесил поклон Черити.
Она захихикала и зарделась.
А я закатила глаза.
Дэниел недовольно засопел.
Черити не знала, насколько стар Гэбриел Сент-Мун. И не понимала, что голову из-за него терять не стоит.
Я села рядом с Дэниелом.
— Привет, — произнес он и прикоснулся к моим пальцам. Край повязки у него на руке совсем растрепался. Наверное, из-за того, что он постоянно его теребил.
— Привет, — ответила я, надеясь, что голос меня не подведет. Ведь Дэниел так стремился к нормальной жизни. И неважно, что я сейчас чувствую на самом деле. Я улыбнулась ему (точнее, старательно изобразила свою обычную улыбку), но сразу забеспокоилась. А не переигрываю ли я? Кроме того, я не могла посмотреть Дэниелу прямо в глаза. А вдруг он догадается — прямо здесь и сейчас? Я моментально стерла с лица ухмылку и переключилась на Бэби-Джеймса. Он пытался осуществить какой-то трюк в стиле Гудини, ерзая на своем высоком детском стульчике. Наконец, как только я успокоила его, папа благословил нашу трапезу, а мама разложила салат по тарелкам.
— Он выглядит великолепно, — сообщил Гэбриел, когда мама вручила ему блюдо, наполненное до краев. — Я такого не едал со времени последней поездки во Францию.
Мама просияла.
— Спасибо, пастор Сент-Мун. Я питаю слабость к итальянской кухне. Моя семья отчасти родом из Рима. — И она пустилась в описание нашего фамильного древа, а Гэбриел одобрительно кивал и задавал дополнительные вопросы. Тот факт, что мамочка начала обычную беседу, заставил меня на секунду почти обожать Гэбриела. Я пришла в себя и даже расслабилась.
Но, к сожалению, папа направил разговор в противоположную сторону.
— Итак, Гэбриел, как осуществляется ваш проект по оказанию помощи нашей общине? Я стал немного опасаться, что его отменят, когда мистер Шамуэй уволился.
— Вполне успешно, — произнес Гэбриел. — Как ты считаешь, Дэниел?
Парень в это время уткнулся в свой мобильник.
— Да, конечно, — ответил он, снова взглянул на дисплей и положил его на колени. — Мы рассчитываем привести «Дэйз-Маркет» в порядок и снова начать торговлю уже к Хеллоуину. У Кэти возникла отличная идея — устроить небольшой уличный фестиваль. Он будет частью праздника в честь открытия магазина мистера Дэя. Устроим разные игры, развлечения, проведем благотворительную лотерею, соберем пожертвования.
— Замечательно, — одобрила мама. — Я приготовлю пирожные с карамелью и попкорн для продажи. — Она говорила практически, как прежде. — Могу помочь с декорациями и украшением витрин.
Черити многозначительно покашляла и взглянула на меня, словно хотела сказать: «А завтра она будет помнить свои обещания?»
Я пожала плечами.
— Прекрасный вклад, миссис Дивайн, — галантно вымолвил Гэбриел.
Дэниел снова углубился в изучение телефона.
— Кэти будет вам очень благодарна. Я дам ей ваш номер, если вы не против.
Он прямо-таки прилип к дисплею. Может, ждет сообщения от Кэти или чего-то в этом роде? Внезапно меня посетила гораздо более мрачная мысль. Мишка, которая загипнотизировала меня, упоминала нечто насчет «неплохо повеселиться» с Дэниелом. Нынче же вечером. Но она мертва. Поэтому, если он караулит эсэмэс, то весточка никогда не поступит.
— Я намерен привлечь еще волонтеров, — сказал Дэниел. А я бросила очередной взгляд на его мобильник. Когда же тот подаст сигнал о приходе сообщения?
И задумалась над тем, как бы мне невзначай выведать у Дэниела все о Мишке. Лишь бы не проговориться о побоище в особняке и моей причастности к ее гибели!..