— Понимаю, — Виктор снисходительно посмотрел на Сарефа, — что ж, в таком случае, ты её не встретишь. Это я тебе могу пообещать.
— Большое вам спасибо, — кивнул Сареф, — а теперь, наверное, пора уделить внимание искусству ваших поваров. Святая Система, как же я люблю, как на севере жарят грибы…
Он с энтузиазмом накинулся на еду. Виктор несколько секунд с усмешкой на него смотрел, потом тоже занялся своим завтраком. Всё так, как Сареф и рассчитывал. Один раз надавить на острую и скользкую тему — и благополучно позволить ей съехать. Чтобы ещё больше снизить уровень подозрительности Виктора.
Тания и Лесли, поняв, что тема замята, успокоились. Сварри же, убедившись, что отец занят содержимым своей тарелки, посмотрел на Сарефа… и получил от него микроскопический кивок, показывающей, что Сареф отнюдь не забыл, зачем и с какой целью он сюда пришёл…
Сареф прогуливался по хвойному парку поместья Уайтхоллов. Сейчас, перед началом весны, здесь стоял чудесный аромат хвои, который в сочетании с прохладным воздухом давал просто потрясающий эффект. Хотелось дышать полной грудью — так ему нравился этот воздух. При этом на территории клана Зинтерра, как только сейчас отметил Сареф, лесов он вообще не видел. Хотя успел пройти, наверное, половину земель этого клана.
— Вот ты где, Сареф, — раздался позади голос главы Уайтхоллов.
— Да, Виктор, — ответил Сареф, — словами не передать, как мне нравится ваш хвойный парк. Если мне когда-нибудь нужно будет осесть, я, наверное, сделаю это на севере. Такой чудесный воздух.
— Да, это так, — кивнул Виктор. Они находились в углу парка, где как раз стояли скамьи. Две скамьи располагались под прямым углом. На одной из них расположился Сареф, на другую, соответственно, присел Виктор, — очень полезно для здоровья. Казалось бы, дальний север — а никто из членов моей семьи, да что там — люди моего клана, наверное, никогда не болеют ни насморком, ни простудой. Так что одобряю такой выбор.
Он замолчал. Сареф тоже помалкивал. Чутьё подсказывало ему, что сейчас начинает второй раунд их противостояния. И стоило быть крайне внимательным: Виктор вчера не сказал, что он принимает его извинения. Поэтому сейчас стоило молчать, изредка выдавая правду в очень разумных пределах.
— Наверное, будет честно, если сначала ты расскажешь ситуацию со своей стороны, Сареф, — мягко начал Уайтхолл, — судя по тому, как ты среагировал на вопрос о моей бывшей жене на Годасте — она успела тебя изрядно накрутить.
Сареф почувствовал, что испытывает уважение к Уайтхоллу. Ох, не просто, не просто так именно он не только занял кресло главы клана, но и уже двадцать лет успешно за него держится. Виктор явно понимает, что не может быть всё настолько просто. Поэтому нужно очень тщательно следить за тем, что говоришь. Из лжи можно сделать намного больше выводов, чем из правды.
— Я, действительно, встречал её полгода назад, — начал было Сареф, — и разговаривал с ней.
— Где ты с ней виделся? — тут же спросил Виктор.
— На Архипелаге Орочьих островов. В городе Артер, Ханство Морского Ветра. Впрочем, вы знаете, что это ничего не значит. Если она скрывается, то могла за это время десять раз сменить своё убежище, — ответил Сареф, надеясь, что так оно и есть. Виктор явно не верит Сарефу, и потому ему придётся честно раскрыть несколько карт.
— Да, я это понимаю, — подтвердил Виктор, — но всё же хотелось бы знать траекторию. Итак, что она тебе поведала?
— Она была Севрогандской Дьяволицей, как и четыре её напарницы. Они были одной из лучших групп ходоков, которые могли справиться с любым заказом. Постепенно их дело обрело настолько широкий размах, что они стали мешать даже клану Айон. И он придумал, как от них избавиться. Через Чёрного Молоха.
— Ну да, — насмешливо хмыкнул Виктор, — конечно. Мимси же знала, что она много для тебя значит. И она знала, что ты не любишь клан Айон, и потому тебе легко можно скормить любую ложь о драконах.
— То есть, вы хотите сказать, что она меня обманула?
— Ну, — протянул Виктор, — учитывая, что она до предела раздула одну причину, и при этом полностью умолчала о другой — то да, можно сказать, что она тебя обманула.
— Что ж… вы правы в том, что она для меня очень дорогой человек, — нехотя выдавил из себя Сареф, тщательно соизмеряя эмоции так, чтобы его признание звучало несколько неприятно для него самого, но при этом не вымученно и без переигрывания, — так что, наверное, вы правы и в том, что я слишком легко верил всему, что она говорила.