Это ж подумать только, в самой Академии что-то случилось! Было страшновато немного, но ведьминское любопытство… ну, тяга к знаниям, в смысле… билось в конвульсиях, так хотелось поскорее узнать подробности.
В итоге спустилась в холл меньше чем через десять минут с сумкой на плече, свином в руках и сопровождаемая летящей рядом метлой. Там уже стояли одетый с иголочки Горислав и Элька с аккуратными косами и в идеально выглаженном платье. Однако… Она что, какое-то особое заклинание знает?
Красу пришлось ждать, а потом торопить, но, выскочив на улицу, мы увидели компанию спешащих студентов с боевого факультета, а за нами пристроились заспанные и растрепанные целительницы. Не опаздываем! А если еще учесть, что в нашем распоряжении были метлы, а у этих всех — только ноги, несложно угадать, кто успел первый. И злобные реплики позади — мы теперь точно это знали — были вызваны не неприязнью к ведьмам, а элементарной завистью.
Перед Академией собралось столько народу, что иголке негде было упасть. Что примечательно, присутствовали только те, кому полагалось, никаких зевак. Видимо, противный звук слышали только свои.
Маги все прибывали… потом уже подходили лишь редкие опоздавшие… а сигналка никак не умолкала.
Ну кто там так долго копается?!
— Девушки, это, кажется, по вашу душу… — обратил наше внимание Горислав на что-то в стороне.
Дружно повернув головы в указанном направлении, мы заметили в толпе Богдана, который пытался делать какие-то знаки. Похоже, что нам.
Пришлось проталкиваться к нему.
Рядом с деканом вновь открытого ведьминского факультета уже стояла ведьма Эсмеральда, а с другой стороны к ним пробирался Глеб.
— Ведьмочки, — приветственно кивнул нам магистр.
— За скорость реакции и пакостный вид хоть сейчас высший балл ставь, — умиленно сложила ладони взрослая ведьма.
Еще бы вид был не пакостный! Спать жуть как хочется, а нельзя, и противная сигналка воет… У-у, так бы и наслала порчу! Хоть на кого, для собственного успокоения.
Посмотрели мы на преподавателей — двоих, потому что Глеб до нас еще не добрался — и что-то стало не по себе…
— Мы ничего не делали! — сообщили на всякий случай.
Нет, ну правда, чего оно воет?!
— Знаю, — добродушно улыбнулся Богдан Полуночный.
— А откуда? — заинтересовалась Краса.
— Вряд ли три ведьмочки-первокурсницы могли отмочить что-то такое, чтобы сюда среди ночи согнали всех, — пожал широкими плечами опытный боевой маг.
Наи-и-и-ивный!
И вообще, это утверждение прозвучало как вызов.
Мы с девчонками переглянулись. Многозначительно так. Ведьма Эсмеральда эти взгляды перехватила, но не выдала.
А вот Глеб ведьмочек оценивал правильно.
— Вижу, со студентками все в порядке, — когда все-таки прорвался сквозь толчею, с облегчением выдохнул он, оглядывая нас. — Это радует.
— Да что с ними могло случиться? — отмахнулся его старший коллега.
— Уже случилось. Три беззащитные ведьмы среди целой Академии враждебно настроенных магов, и все это на наши головы. — Полуденный был реалистом. — И хотя волноваться по большей части следует за магов и Академию, не хотелось бы, чтобы с вверенными нам ведьмами что-нибудь произошло.
А сегодня он просто прелесть! Наградой за дельные мысли стали два восторженных взгляда и один быстрый и задумчивый — мой.
Поймал. Почему-то во время своих рассуждений младший преподаватель смотрел именно на меня.
— Эти ведьмы — не самое слабое звено на нашем факультете, — мстительно заметил магистр Полуночный. — Даже знать не хочу, откуда сигналка вытащила тебя. Судя по расхлябанному виду, тебе было весело.
Глеб оглядел себя, насколько позволяла возможность, и так и не понял, что начальству не нравится.
— Нормальный вид. Я был на семейном совете.
— Ну, какая семья, такой и вид, — буркнул Полуночный.
В зеленых глазах молодого преподавателя взметнулась злость. Почти ненависть. Но дать выход вспыхнувшему чувству он не успел, сигналка наконец смолкла. Кажется, вся площадь вздохнула с облегчением. Повернув голову, я заметила примкнувшего к толпе Феликса. Так вот по чьей милости у меня сейчас голова раскалывается! И еще говорят, будто это у ведьм совести нет.
Почти боевого мага спас от срочной ведьминской мести только тот факт, что вид у него был и без того плачевный. Одежда в беспорядке, рукав мантии порван, на щеке большая ссадина и выражение лица несчастное и злое. Еще магией фонит так, что я даже с приличного расстояния чувствую. Потому что это моя магия. И моя порча. И никаким другим ведьмам снять ее не под силу, пусть даже не рассчитывает!