— Скоро они найдут тебя, полубог, — гремел тот голос. — Когда это произойдет, следуй нашим указаниям. Будешь делать что велят, и твой отец будет жить.
Пайпер пробила дрожь.
— Я предполагаю, что после сегодняшнего утра немного легче поверить. Так кто моя мама?
— Мы узнаем это в ближайшее время, — сказала Аннабет. — Тебе сколько, пятнадцать? Боги должны были признать тебя когда тебе исполнилось тринадцать. Таковы условия сделки.
— Сделки?
— Они дали обещание прошлым летом… ну, долгая история… но они пообещали больше не игнорировать своих детей-полубогов и утверждать их после тринадцатилетия. Иногда это случается немного позже, но ты видела как быстро признали Лео, как только он попал сюда. С тобой это должно произойти в ближайшее время. Сегодня вечером у костра, я уверена, мы получим знак.
Интересно, появится ли у нее большой пылающий молоток над головой, или с ее-то удачей, чем-то еще более ужасным. Может, пылающая свинья.
Кем бы ни была ее мать, у Пайпер не было причин думать, что она будет горда признать дочку-клептоманку с огромными проблемами.
— Почему тринадцать?
— Чем старше ты становишься, — сказала Аннабет, — тем больше монстров находят тебя, пытаются убить. Обычно всем тринадцать, когда это начинается. Именно поэтому мы посылаем защитников в школы, чтобы найти вас, привести в лагерь пока не поздно.
— Как Тренер Хедж?
Аннабет кивнула.
— Да, он — он сатир: наполовину человек, наполовину козел. Сатиры работают на лагерь, находят полубогов, защищают их, приводят сюда когда приходит время.
Пайпер ничего не стоило поверить, что тренер Хеддж был наполовину козлом. Она видела, чем питался этот парень. Тренер никогда ей очень уж не нравился, но она не могла поверить, что он пожертвовал собой ради них.
— Что с ним случилось? — спросила она. — Когда мы поднялись в облака, он не… он ушел навсегда?
— Трудно сказать. — Лицо Аннабет исказила боль. — Духи шторма… их трудно победить. Даже наше лучшее оружие — из небесной бронзы, пройдет сквозь них, если тебе не удастся застать их врасплох.
— Меч Джейсона просто превратил их в пыль, — вспомнила Пайпер.
— Значит, ему повезло. Если ты правильно нападешь на монстра, то сможешь покончить с ним, отправить его сущность обратно в Тартар.
— Тартар?
— Огромная пропасть в подземный мир, откуда появляются самые плохие монстры. Как бездна зла. Во всяком случае, однажды монстр исчезнет и пройдут месяцы или даже годы, прежде чем он возродится вновь. Но после того как штормовой дух Дилан ушел… ну, я не знаю, зачем ему оставлять Хеджа живым. Однако, Хедж был защитником. Он знал на что идет. У сатиров нет смертной души. Он перевоплотится в дерево или цветок или что-нибудь в этом роде.
Пайпер попыталась представить тренера Хеджа в виде скопления очень сердитых анютиных глазок.
Это заставило ее чувствовать себя еще хуже. Она пристально посмотрела на домики внизу, и тревожное чувство охватило ее. Хедж умер, чтобы она была здесь в безопасности.
Домик ее мамы был где-то там, и это значит что у нее были братья и сестры, еще больше людей, которых она должна будет предать.
— Делай то, что мы говорим тебе, — сказал голос. — Иначе тебе не понравятся последствия.
Она засунула ладони подмышки, пытаясь остановить дрожь в них.
— Все будет в порядке, — пообещала Аннабет. — У тебя здесь есть друзья. Мы все прошли через множество странностей. Мы знаем, через что вы проходите.
Сомневаюсь, подумала Пайпер.
— За пять лет меня выгоняли из пяти разных школ, — сказала она. — Мой отец уже не знает куда еще меня отправить.
— Только пять? — казалось что Аннабет не дразнит. — Пайпер, нас всех считали проблемными. Я убежала из дома, когда мне было семь лет.
— Серьезно?
— О, да. У большинства из нас синдром дефицита внимания или дислексия, или оба сразу…
— У Лео СДВГ[1], — сказала Пайпер.
— Правильно. Это потому что мы предназначены для сражения. Неугомонные, импульсивные, мы не вписываемся в понятие “обычные дети”. Ты бы знала сколько неприятностей Перси…
Ее лицо помрачнело.
— В любом случае, полубоги заработали плохую репутацию. А у тебя какие проблемы?
Обычно, когда кто-то задавал этот вопрос, Пайпер начинала отбиваться, меняла тему, или отвлекалась на что-нибудь. Но по каким-то причинам она рассказала правду.
— Я ворую вещи, — сказала она. — Ну, не совсем ворую…
— Твоя семья бедная?
Пайпер горько усмехнулась.
— Еще нет. Я делала это… Не знаю, почему. Думаю, чтобы привлечь внимание. У моего отца никогда не было времени на меня, разве что если я попала в беду.