— Саргус! Саргус! Твою мать! — проматерился про себя Капитан. Корабль встряхнуло.
— Что происходит? — прокричала я.
— Электроника не стабильна, мы теряем управление!
— Так сделайте что-нибудь!
— В нас летит корвет майора, капитан! — вскрикнул один из навигаторов.
— Держитесь!
Пошел сильный удар об корпус корабля, видимо, все судна потеряли управление. К несчастью, толчок был достаточной силы, чтобы мы с довольно большой скоростью опустились с орбиты в атмосферу планеты.
Электроника по-прежнему не слушалась, но работала с перебоями. Питт с лёгкостью сумел понять, в каких промежутках она вырубается, и смог сделать алгоритм таким, чтобы корабль сумел выровняться, входя в атмосферу планеты…
========== Огонь во льдах ==========
На орбите планеты произошел странный электромагнитный импульс, из-за резкого столкновения с корветом сопровождения «Горизонт» поглощало всё дальше в орбитальный колодец. Старина Питт пытался перезапустить систему Горизонта, но от него только и доносилось: «Почти всё погорело!». Остальные члены экипажа в панике, капитан Уолтер потребовал от механика невозможного — перенаправить остаток питания в систему ручного управления кораблем. Каждая минута была на вес золота, но, похоже, госпожа фортуна была на нашей стороне — часть проводов питания, которая шла к системам ручного управления, не сгорела от импульса. Оно и неудивительно, так как обычно, для экономии энергии, её наспех отключают. Я же всё это время стояла рядом с Питтом и подавала ему нужные инструменты, а Теодор вместе с капитаном занимали места пилотов.
Мы уже входили в атмосферу планеты, корпус постепенно начинал нагреваться. Так как любая защита от подобного была отключена, весь нагрев и нагрузка шла напрямую на корпус.
— Кара, оно должно работать, быстрее дёрни рубильник питания! — вскрикнул Питт, еще раз проверяя, не накосячил ли он с проводкой.
Поход к выключателю превратился в настоящее испытание, когда весь корабль начало трясти. С горем пополам мне удалось добраться до рубильника и включить его. Чуда не произошло, в какой-то области проводка всё-таки сгорела. Из-за сильного пошатывания корабля, я стукнулась головой об этот чёртов рубильник. Всё что дальше помню — это яростные выкрики Питта и Теодора.
«Что случилось? Я умерла? Если после смерти звучит такой писк, значит я попала в ад», — открыв глаза, я первым делом увидела лицо Уолтера, который уносил меня с капитанского мостика. Заметив, что я очнулась, капитан улыбнулся, не спуская глаз с пути.
— Что случилось? — едва слышно выговорила я. Похоже, удар пришёлся в челюсть, не удивительно, что она почти не чувствовалась.
— Мы покидаем корабль, Питт и Тео отправились за снаряжением. Ты еще слишком слаба, ничего не говори, объясним, как только будем в безопасной зоне, — из его слов ничего не было понятным. Возможно, я очень сильно ударилась.
Мой взор пал на сторону, куда бежал капитан. Мы направлялись в стыковочный отсек, там нас уже ждали со снаряжением. Питт, вместе с капитаном помогли мне встать на ноги.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Тео.
— Уже могу без особой боли говорить, спасибо, но зачем мы покидаем корабль? — с недоумением переспросила я, так как никто не хотел объяснять, что здесь происходит.
— При падении повредился термоядерный реактор, а точнее — сама капсула. В любой момент всё может рвануть к чертям собачьим, — ответил Питт.
— И по этой причине нам придётся лезть в морозную пустошь планеты, надеюсь, взрыв будет не слишком большим — неохота бегать на холоде, — произнес Теодор, надев полярную маску.
Капитан в отличие от всех молчал, оно и понятно: его корабль сейчас должен был разлететься на тысячи мелких кусков. А всё из-за чего? Из-за проклятого электромагнитного импульса.
Наспех выбежав через стыковочный шлюз корабля, мы очутились в холодной пустоши Грифус-Ультима. Некогда эта планета была полна зелёных лугов и густых лесов, сейчас же всё это превратилось в смертельную холодную пустыню, где не было места жизни и радости.
Капитан шел позади нас, похоже, он всё еще сильно переживал. Когда мы решили посмотреть, не смело ли его, заметили, что он остановился, чтобы в последний раз посмотреть на горящий “Горизонт”. Надев свои полярные очки, капитан развернулся и пошел в нашу сторону. В тот же момент произошел взрыв, который унёс наш корабль в историю. Когда Уолтер подошёл, Питт хотел поинтересоваться, как он, но тот взглянул на него со слезами на глазах и просто ответил: “Крутые парни не смотрят на взрывы, так что пошли, у нас много работы.”
Уолтер всегда был весельчаком и оптимистом по жизни, до нас он пережил еще два экипажа на Горизонте. Этот корабль был ему домом. В момент взрыва в его сердце умерла частица души, которая осталась там, на корабле. Но у нас и без его горя была огромная куча проблем. И во всём этом было только два плюса.
Первый — у нас было снаряжение, которое предусматривало подобные климатические условия.
Второй — недалеко было небольшое углубление, где мы решили остаться на некоторое время дабы понять, что же делать дальше. В самом углублении было довольно темно, и лишь свет наших фонарей и электролампы освещали все это тёмное пространство.
— И что нам делать дальше? — посмотрела я на остальную часть группы.
— Мы должны исследовать место нашего падения, вдруг найдем зацепки, как нам добраться до колонии или её остатков, — ответил Теодор и затем продолжил. — Питт, капитан, оставайтесь здесь, если мы не объявимся раньше — через два часа — стреляйте сигнальной ракетой, чтобы мы могли вас найти. Ах да, Кара, ты идёшь со мной.
— Есть!
— Без проблем, Тео, от меня наверху всё равно минимум толку.
Мы с Тео покинули наше временное пристанище от холода и направились к обломкам корабля. Радовало одно — недалеко от места крушения мы нашли деревянный опознавательный знак. Подойдя к нему, мы долго всматривались в буквы, но слабо понимали этот язык. Тео задумался и присмотрелся еще раз.
— Похоже, текст не общеанглийский, но буквы знакомые, Кара, ты знаешь немецкий?
— Мой второй родной, но будь это немецкий, я бы так не прищуривалась, — пока я говорила, Тео нарисовал то, что смог понять из таблички. Невольно я произнесла дословно:
— Тамблерг, 29 километров на восток.
— Тамблерг? Интересно-интересно, — произнес Теодор. Но его размышления прервал крик с востока.
— Эй вы! Стойте! — кричали люди, бежавшие к нам. Увидев в их руках оружие, мы хотели бежать, но один из них дал нам знак, что нам не навредят. Наконец подойдя к нам, эти полярники, рассматривая нас, спросили:
— Вы потерпевшие с корабля?
— Да, а вы колонисты?
— Мы рудокопы с Тамблерга, прибыли на место крушения, найти припасы и, возможно, выживших.
— Кто отдал приказ?
— Администрация с Престоля, они же нам и сообщили о вашем падении.
— Престоля? — переспросили мы вместе с Теодором.
— Да, нет времени на разговоры, Буран усиливается. Через несколько часов нас заметёт к чёртовой матушке.
Они были правы — буран и вправду усиливался, потому мы быстро вернулись к Питту и Уолтеру и уже вместе с рудокопами направились в Тамблерг. По дороге колонисты рассказали, что раньше это был восточный карьерный комплекс, а само название пошло от их главы — Ганса Тамблерга, который организовал шахтёров и построил вместе с ними энергоядро, доставленное прямиком из исследовательского комплекса, что находился прямо в одном из поселений убежищ.
Как бы то не было, через полтора часа мы уже видели уходящие вниз, под землю, огни. Оказалось, что Тамблерг — это не что иное, как огромное углубление, карьер, в середине которого был установлен термоядерный реактор, который в таких погодных условиях не нуждался в серьезных охладителях, потому он утеплял пространство карьера, и выжившие колонисты обосновались вокруг него, образовав поселение.