Эмоционально Джон Рольф испытал кошмарное потрясение. Эмоции человека не могли менять силу и направленность так же стремительно, как рассудок. Мысли летали молниеносно, а чувства тащились медленно, словно неповоротливые клячи. И в результате Рольфу пригрезился кошмар. Он решил, что побывал где-то в другом месте и стал кем-то совершенно иным. Чувства подсказывали ему это. Теперь же он вновь стал самим собой. Но кем он был? Он схватил скрюченными пальцами руку Дженни и что-то невнятно забормотал.
Тогда начал действовать Унардо. Он отодвинул Дженни в сторонку и снова сел за абак. Когда его пальцы коснулись бусинок, Рольф заметил его. И тут же вспомнил, что на него, Рольфа, охотились. Теперь он узнал, кто был охотником.
— Вы… Это вы охотились за мной… — прошептал Рольф.
Унардо кивнул.
— Я пытался найти и вернуть вас, — марсианский врач покачал головой. — Я не собирался вам повредить, друг мой. Напротив, я пытался помочь.
Рольф вздохнул и замер.
— А теперь, если хотите собрать свой разум воедино, успокойтесь и лежите очень тихо, — продолжал Унардо.
Джон Рольф постарался успокоиться. Унардо коснулся бусинок абака. И снова по комнате пролетели музыкальные ноты.
Тихие, успокаивающие, точно волшебная музыка некоей утраченной волшебной страны, звуки начали перешептываться в теле Рольфа. И теперь, когда личность вернулась на место, тело ответило ей человеческим эхом на марсианское лечение. Звуки, облеченные в музыкальную гармонию, шептали что-то утомленному телу, которое стремительно обретало силу.
Теперь на лице Унардо была уверенная улыбка Будды. Он знал точно, что нужно делать, словно шел уже не раз хоженым путем.
В другом конце комнаты Дженни, как бледный призрак, вцепилась в руку Билла Хокера и наблюдала все это. Они оба казались испуганными детьми, очутившимися в непонятном мире.
Лежа на столе, Рольф чувствовал, как в тело текут сила и тепло, как сердце начинает стучать в обычном ритме, как энергия струится по жилам. И когда музыка стихла и Унардо подал знак, что лечение завершено, Рольф осторожно сел. Дженни тут же подбежала к нему. Он обнял дочь и прижал к себе.
На душе его было легко, а где-то в сознании ярко горела единственная звезда.
Он не знал, что это означает, если вообще означает хоть что-то. И он перестал обращать на нее внимание, повернувшись к Дженни. Разлившееся тепло связало его со всем человечеством. В каком-то смысле оно вообще связало его с жизнью хоть на Земле, хоть на Красной планете. Возможно, в конечном итоге, эта теплота и была способна связать его со всеми звездами во всем бесконечном космосе, маленькой частичкой которого был род человеческий.
И где-то на заднем плане, словно тоже ощущая эту теплоту, улыбался улыбкой Будды марсианский врач Унардо.
Потом комната наполнилась голосами. Дженни отчаянно пыталась рассказать отцу, что он был с ней в корабле, а тот хмурился и улыбался одновременно, хмурился, потому что цензоры скрыли от него часть воспоминаний, и улыбался из-за переполнявшего его счастья.
Вот Дженни запыхалась и замолчала. Но тишину нарушили другие звуки. Они были и раньше, но царившая в комнате теплота на какое-то время отдалила их. Теперь же в умы людей пришло понимание, что они значили.
Это были звуки сражения на горе. Раскрылась внешняя дверь. В приемной послышались чьи-то шаги. Дверь процедурного кабинета распахнулась. Билл Хокер повернулся к ней, но тут же опустил нож, увидев, кто вошел.
Это был Таллен. От привычного спокойствия марсианина Пятого Уровня не осталось и следа. Лицо его кривилось, он задыхался, будто только что проиграл состязания по бегу. Он едва сумел поклониться присутствующим.
— Вас вызывают, — сказал Таллен, посмотрев на людей. — Всех вас вызывают на Седьмой Уровень.
Унардо поклонился в ответ, улыбаясь с нетерпеливым предвкушением. Лицо его стало таким же ярким, как весна в холодной пустыне древнего Марса.
Рольф нахмурился. Он доверял Таллену, но в голове у него теснилось много вопросов.
— Кто вызывает нас? — спросил он.
— Король, — ответил Таллен. — Нас вызывает тот, кто властвует над этой горой.
Джон Рольф не знал, взволнован он или испуган этим сообщением. «Наверное, и то, и другое», — подумал он.
Снизу неслась волна криков и взрывов на каменных крепостных валах Сузусилмара.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Джим Хардеси, находясь в рубке управления космического корабля, слушал радиосообщения Беллера. И то, что он слышал, ему не нравилось.
— Что значит, они нас остановили? Они не могут остановить меня! — орал Хардести в микрофон.
— Во всяком случае, нас притормозили, — ответил Беллер. — На Четвертом Уровне только однозарядное оружие, но марсиане стреляют метко. К тому же они стреляют сверху. Это напоминает стрельбу по полной бочке рыбы, только рыбой являются наши марсианские ребятки. Вся лестница покрыта их трупами. Защитники перекрыли нам путь на Четвертый Уровень и стреляют из-за баррикады. Так что наши парни теперь дважды думают, прежде чем бросаются в атаку.
Хардести зло выругался. В его планы не входило останавливаться! Затем ему в голову пришла другая мысль, и он поспешно задал вопрос:
— Разумеется, я не бросал в бой парней, прилетевших с нами с Земли, — ответил Веллер. — Я не сделал бы это без ваших приказаний.
— Хорошо, — сказал Хардести с облегчением от того, что его гвардия цела и невредима. — Где точно вы сейчас находитесь?
— На Третьем Уровне, слева от лестницы, — ответил Веллер.
— Вы заняли Третий Уровень? — уточнил Хардести.
— Конечно, — сказал Веллер. — Большинство марсиан Третьего Уровня только и ждали, чтобы присоединиться к нам. С теми, кто возражал, разобрались их же соплеменники. Но на Четвертом Уровне другая ситуация. Они сражаются, как люди, — в устах Беллера это звучало как комплимент.
— Плевать мне, как они сражаются. Вы должны заставить наших марсиан двигаться дальше вверх, — велел Хардести. — Если их надолго задержат, они станут плохо управляемыми.
— Знаю, — с дрожью в голосе ответил Беллер.
Ни Хардести, ни Беллер не тешили себя иллюзиями относительно марсиан с нижних Уровней. Это были настоящие дикари. Они сражались, пока лелеяли надежды хорошенько поживиться, но были не способны к затяжным боям. Как только их остановят огнем, они начнут думать о собственной безопасности. И могут вспомнить о том, о чем на время позабыли — о том, что на их языке называется Законом. Тогда страх заставит их убежать вниз, к своим жилищам.
Через пару деньков, зализав раны и начав искать виноватых, они могут даже решить, что это чужаки из космического корабля стали причиной их поражения.
Тогда они могут даже напасть на корабль.
Хардести был уверен, что даже с оружием, которое им выдали, марсиане не смогут нанести кораблю реальный ущерб, но беспорядки помешают торговле — а значит, исчезнет прибыль на много месяцев вперед. Аудиторы Компании потребуют с него бухгалтерского отчета. А старик X. Б. плохо относится к менеджерам, которые допускают слишком много ошибок.
Сидя в рубке управления, Хардести покрылся вдруг потом и треснул кулаком по столу.
— Никто не остановит меня! Вы слышите? Никто!
— Да, — раздался из рации голос Беллера. — Я вас слышу. Но эти цапли, засевшие наверху, успешно отстреливают наших, и это очень не нравится нашим марсианским ребятам.
— Мне тоже не нравится, что все вы там трусите! — крикнул Хардести.
— Вам бы не понравилось еще больше, окажись вы здесь, — ответил Беллер. — Если мы не найдем способ выкурить цапель сверху, наш блицкриг сорвется.
— На что вы намекаете? — поинтересовался Хардести.
— Возле корабля стоит вертолет с пилотом, — ответил Беллер. — Почему бы вам не приказать ему подняться и забросать сверху гранатами защитников Четвертого Уровня? Задайте работу их медикам, снесите ко всем чертям их баррикаду, и тогда наше войско пойдет дальше.
— Я сделаю это, — немедленно отозвался Хардести. — А вы с гвардией держитесь в сторонке и поддерживайте связь по рации. Я покажу вам, как уничтожить этих защитников!