Так у Вовы появился политический оппонент. Когда Вова заводил свою любимую шарманку про счастливое советское время, Женя приводил весомые контраргументы вроде отмены внешнеторговой монополии 1987 года. Или просто рассказывал какой-нибудь анекдот. Например, о том, как советский человек становился в десятилетнюю очередь за автомобилем «Москвич»:
— Вы встали в очередь за автомобилем «Москвич». Приходите через десять лет.
— Утром или вечером?
— Какая разница? Это будет через десять лет.
— Есть разница. Через десять лет утром мне придут проводить телефон.
Иногда Женя нападал первым. Однажды мастер цеха где-то вычитал, что давным-давно на заводе у Форда какие-то там ремонтники получали зарплату только за то время, когда они не работали. Когда нужно было что-то ремонтировать, счётчик их зарплаты будто бы выключался. Согласно этой легенде, ремонтники делали свою работу так, чтобы не переделывать и не терять в деньгах.
— Чушь! — говорил Женя. — Платить деньги чувакам, которые ничего не делают, могли только в Советском Союзе! Вон, Вован не даст соврать.
— А что тут врать? — отвечал Вован. — Променяли социальное государство на тарелку чечевичной похлёбки!
Однажды на утреннем собрании управляющий автосервисом раздавал коллективу пропистоны. Одним из получателей был Женя.
— Ты в курсе, что ты на полтора косаря намотался? — спросил его управляющий.
— В смысле?
— В прямом. Ты диагностировал машину, забраковал там левую рулевую тягу. Клиент приехал на ремонт, тягу поменяли, развал сделали, а стук не пропал. А знаешь почему? Потому что стучала у него правая тяга. Я не буду спрашивать, как такое произошло. С тебя удержана стоимость тяги и работы по её замене. Полторы тысячи рублей. Вопросы есть?
— Вопросы есть. У нас гарантия на диагностику две недели, а клиент приехал на ремонт через месяц. Во-первых, за это время он запросто мог убить и вторую тягу. Во-вторых, гарантия на диагностику к тому времени кончилась. Значит, начинать работу с клиентом следовало с ещё одной диагностики, а не с тупой замены чего-то, что было забраковано хрен знает когда. Так что здесь вы меня не наебёте, гражданин управляющий.
Управляющий удивлённо поднял брови, а кто-то из слесарей сказал шёпотом: «Пиздец».
— Вообще-то, чтоб ты знал, гарантия на диагностику у нас четыре месяца.
— Первый раз слышу. В заказ-нарядах написано про две недели.
— Ты, я смотрю, дохуя умный у нас, да?
— Да вы, я смотрю, тоже не дурак — просто так по зарплате бить. Я в чём виноват, если приёмщик даты проебланил?
Управляющий покраснел и схватился руками за стол, будто собирался через него перепрыгнуть.
— Слышь, умник, мне, вообще, насрать, кто там из вас виноват, а кто прав. Компания понесла убыток, и кто-то должен его возместить. Я тебе говорю, что это будешь ты. Почему? Потому что я так решил. А значит, будь добр кивнуть головой и закрыть свой дохуя умный хавальник. Ты меня понял?
На лбу управляющего проступил пот и синие вены. Женя не знал, что ответить. И вдруг со стула поднялся Вова.
— Это нечестно! — сказал он. — Евгений всё правильно говорит.
— Ещё один. Кто ещё считает, что это нечестно? Или, может быть, кому-то ещё что-то не нравится? Я часто говорю и ещё раз напоминаю, что здесь никто никого силой не удерживает. Механиков на улицах дохера. На место каждого десяток других найдётся… А кому что-то не нравится, те могут идти на хуй!
После собрания все пошли в курилку.
— Как у него всё просто. Не нравится — иди на хуй!
— Надо эту фразу девизом станции сделать. У нас же всё по этому принципу работает.
— Ага! Не нравится работа — иди на хуй. Зарплата не нравится — иди на хуй. Инструмента нет — иди на хуй. Когда уволюсь, приду ночью с баллоном краски и прямо так на воротах и напишу: «Не нравится — иди на хуй!». Чтоб все, кто сюда на собеседование будет приходить, сразу понимали, что тут и к чему.
— Да! И чтоб клиенты тоже знали, куда им обращаться в случае чего.
— А я, когда уволюсь, ему просто ебучку разнесу.
— Не успеешь. Женёк тебя опередит!
Женя молча курил и рассматривал тлеющий пепел на кончике сигареты. Вован сел рядом.
— А вот при советской власти такой херни просто не могло произойти, потому что слово рабочего имело цену. И беспредела такого просто не было и быть не могло. А сейчас капиталисты всё сильнее гайки закручивать будут. Это цветочки ещё. Ягодки впереди!