ВЕЛИКИЙ ПОСТ
О КЛЮЧЕ К СОКРОВИЩНИЦЕ.
Суббота первая Великого поста
Мк. 2, 23 - 3, 5
Евp. 1, 1-12
Сегодня - первая суббота Великого поста. Прошла уже первая седмица, а церковь не оставляет заботы о правильном настрое души. Сегодня речь о «субботе». Cуббота, это - как символ всех предписаний, по которым жила ветхозаветная церковь. Но и в христианстве за две тысячи минувших лет тоже образовался целый свод различных правил. И если к этому подходить неразумно, то это - бремя неудобоносимое, а если правильно, то - бесценное сокровище. И сегодня к этой сокровищнице дается ключ.
Однажды, проходя засеянными полями, ученики стали срывать колосья, выбивать из них зерна, и есть. Законники укорили учеников, потому что это считалось молотьбой, и запрещалось делать в субботу. А Господь привел пример из истории, как священник Авиафар тоже нарушил одно правило, причем, прямо написанное в Моисеевом законе. Он дал Давиду и его спутникам хлебы, «которых не должно было есть никому, кроме священников». После этого Господь и назвал две истины, с помощью которых следует подходить ко всякому религиозному правилу. Во-первых, что «Сын Человеческий есть Господин и субботы». И во-вторых, что «суббота для человека, а не человек для субботы».
«Сын Человеческий», это - Господь наш Иисус Христос, именуемый и «Сыном Божиим», и «Наследником всего». Чрез Него Бог Отец «и веки сотворил». О Нем говорится, что Он совершил «Собою очищение грехов наших» и «воссел одесную (престола) величия на высоте». И нет ничего, что существовало бы само по себе, независимо от Его воли. Он устанавливает, Он и отменяет. И как мы чувствуем Его волю за видимым миром, так и за всеми церковными установлениями должна ощущаться Его воля, живая, разумная, любящая. Он - Господин всего. Он - Господин и субботы.
А суббота - для человека. Как все в мире служит тем или иным потребностям человека, так и суббота. Потому что человек не только алчет и жаждет телесной пищи. Он еще и восклицает: «чем заплачу Господу за всю Его любовь и за все Его дары»? И вот, чтобы это живое чувство благодарности нашло свой выход, нам и даны - и Богослужебный устав, и посты, и все остальное. Как хлеб для голодного, так и суббота для человека. Поэтому, как нельзя насильно кормить сытого, так нельзя и перегружать правилами того, у кого еще не проснулся духовный голод, желание потрудиться для Господа.
От поста к посту, - все всегда по-новому. То возьмешь слишком круто, возгордишься и сорвешься. То - слишком расслабишься, и почувствуешь себя ленивым рабом, которого только пинками можно заставить трудиться. Когда-то еще научишься отличать попечения о плоти от похотей. Когда-то еще поймешь, что ты просто-напросто раб своего чрева, своих привычек, и жадно ухватишься за протянутую руку поста!
Понимая, как непросто достичь такой простоты во Христе, будем особенно чутки к тем, кто от нас зависит, к нашим детям. Тут особенно опасно перегнуть. Надо постепенно, терпеливо, именно своим примером пробуждать в них любовь к посту, желание присоединиться к отцу и матери. Чтобы всем вместе, как иной жаждет и предвкушает угощения, - жаждать и предвкушать благословенного, сопряженного с молитвой и милостыней, времени воздержания.
О ТОРЖЕСТВЕ ПРАВОСЛАВИЯ.
Неделя первая Великого поста
Ин. 1, 43-51
Евp. 11, 24-26, 32 - 12, 2
Это воскресение называется «Торжество православия». В этот день на седьмом вселенском соборе была осуждена последняя из крупных ересей. К этому времени церковь уяснила и о Лицах Святой Троицы, и о соединении Божества и человечества в Иисусе Христе, и о том, что Дева Мария есть истинная Богородица. И вдруг - новое, еще невиданное: иконоборчество. Начал император Лев Исавр. Иконы были объявлены идолами. Их стали уничтожать, и жестоко преследовать несогласных. Это продолжалось более века.
Глубоко не случайно, что именно восстановление иконопочитания празднуется как торжество православия. Когда Филипп радостно сообщил Нафанаилу о том, что они «нашли Того, о Котором писал Моисей в законе и пророки», Нафанаил с сомнением спросил: «из Назарета может ли быть что доброе»? На что Филипп сказал: «пойди и посмотри». А разве мы не мечтаем увидеть своими глазами все удивительное, о чем слышим от людей? Разве не спрашиваем в случае сомнений: «А ты сам видел»? Видеть, это - торжественная полнота знания. «Истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым, и Ангелов Божиих, восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому».
Посылая Апостолов на проповедь, Господь говорил: «Идите, научите все народы» (Мф. 28, 19). Он не ограничил их в способах учения. Не написано, чтобы создавать иконы. Но не написано, и чтобы писать книги. История не отмечает момента, когда началось иконопочитание. Это потому, что оно было в церкви всегда. Наши иконы, это - торжественное свидетельство обо всем, что видела церковь от воплощения Господа Иисуса Христа, и до сего дня. Потому что все, о чем говорит Евангелие, действительно происходило в определенное время и в определенном месте. Бог поистине стал Человеком, и - вот Его человеческий облик, который видели, и который попытались запечатлеть и сохранить. Вот так младенец Иисус лежал в яслях, в кормушке для скота. Вот так Он крестился от Иоанна в Иордане. Вот так Он въезжал на ослице в Иерусалим. Вот так Он был распят на кресте. Вот так вознесся на небо. Вот так пришел впоследствии, чтобы взять на небо душу Своей Пречистой Матери. Как же эти изображения должны волновать сердце и укреплять веру!
Господь говорил ученикам: «Ваши же блаженны очи, что видите» (Мф.13, 16). Были христиане и до Христа, которые, как говорил о них Господь, только «желали видеть», «и не видели» (Лк. 10, 24). И все же их вера была такова, что они «побеждали царства, творили правду», «заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча». «Другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу». Они тоже свидетельствуют о Божией славе, о торжестве Православия. Это их имеет ввиду Апостол, когда говорит: «Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех, и в терпении будем проходить предлежащее нам поприще». А ведь для нас это «облако свидетелей» еще больше: для нас встают в памяти еще и бесчисленные свидетели последних двух тысячелетий!
И наши иконы, это наше боевое, походное знамя, которое всегда впереди. Это - видимое свидетельство нашей веры. Это - изобразительное предание нашей церкви. Но знамя победы только тогда - знамя победы, когда оно в руках радостных победителей, а не в руках уныло отступающей толпы.