Вот и Ирод предстает перед нами в общем неплохим человеком, и даже любителем истины. Он хотя и заключил Иоанна в темницу, но знал, «что он муж праведный и святой, и берег его; многое делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его». Но хотя и слушал его, и во многом поступал по его словам, но не разорвал преступного брака, и тем самым сделал бессмысленным все остальное. И грех как своего раба потащил его, куда он сам не хотел. И теперь даже видимая добродетель стала ему сетью: желая быть верным своему слову, он стал пророкоубийцей.
Так, пренебрежение одной единственной заповедью ведет к погибели. А когда мы видим в духовно обезглавленном человеке всего одну, и притом ярко выраженную добродетель, это выглядит еще страшнее. Перед нами - дочь Иродиады, ярчайший пример послушания. Своей пляской она так угодила всем, что Ирод обещает ей даже до полцарства. Но от успеха у нее не закружилась голова. Услышав обещание Ирода, она сразу «вышла и спросила у матери своей: чего просить»? И не ужаснулась просить, по послушанию, «головы Иоанна Крестителя»!
И не случайно зло старается поразить именно главу: потому что главная мечта диавола поразить Главу мира, Главу церкви, отсечь от нас Господа Иисуса Христа, чтобы без Него и все добродетели наши превратились в пороки. И не случайно Господь попустил Своему Предтече умереть именно такой смертью, как и впоследствии попускал именно такую смерть многим Своим свидетелям. Чтобы все остальные, видя, что происходит с телом, лишенным главы, обратились бы на себя, и поняли бы, что происходит с душой, потерявшей истину.
О ДВУЕДИНОМ СЛУЖЕНИИ
Рождество Богородицы
Лк. 1, 39-49, 56
Лк. 10, 38-42;11, 27-28
Почти на все Богородичные праздники на литургии читается Евангелие, которое на первый взгляд не имеет прямого отношения к Божией Матери. Читается о том, как Господь однажды был в доме женщины по имени Марфа, и как сестра ее Мария «села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении». А в конце этого чтения присоединяется отрывок из другой главы, где упоминается о Божией Матери, но вроде бы даже и не к славе Ее. Там Господь, по-видимому, не одобрил восклицание некоей женщины: «Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие»!
Но тексты эти глубоко не случайны. В Марфе и Марии воплотились два пути, которые всегда стояли перед человеком в христианском обществе: либо трудиться в миру во славу Божию, либо всецело посвятить себя Богу. И на том и на другом пути можно спастись. Но и для Марфы, и для Марии есть опасность - считать свой путь единственным угодным Богу. Причем, увидеть и оценить духовное не каждому дано, и чаша весов человеческой славы обычно склоняется в сторону внешнего. Укорила именно Марфа Марию, сказав: «Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить»? И поэтому Господь укорил именно Марфу: «Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется от нее». До этого Господь ничего не говорил Марфе, не осуждал ее трудов. И несомненно, если бы Мария укорила Марфу, дескать, скажи ей, Господи, пусть все бросит и тоже посидит послушает, - то Господь и ее укорил бы, мол, ты сидишь, а она трудится...
А Пресвятая Дева Мария сподобилась послужить и Человечеству Иисуса Христа: носить Его во чреве, питать грудью, одевать, готовить Ему еду. И Она же с самого начала молитвенно и созерцательно предстояла пред Его Божеством. А для нашего спасения одинаково необходимы: и спасающее Божество Господа Иисуса, и Его жертвенное Человечество. И возражая женщине, возвеличившей только чрево и сосцы, Господь вовсе не уничижил этого. Он просто уравновесил весы, положив на другую чашу: «Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его». И то, что сказала женщина, и то, что сказал Господь, - всецело относится к Пресвятой Деве, ибо Она с самого начала «сохраняла все слова сии в сердце Своем» (Лк. 2, 52).
И как Господь подчеркивает не увиденное людьми, точно так же и Сама Мария, когда пришла к Елизавете и услышала восторженную похвалу Себе как Божией избраннице, - в ответ воспела хвалу Богу, избравшему Ее: «Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Бозе Спасе Моем!..»
И вот сегодня мы празднуем Ее рождение, появление на свет Той, Которая одна только во всем мире смогла соединить в Себе два великих, ни для кого более не совместимых служения, Божественное и Человеческое. Как и Сам Господь Иисус Христос, рожденный Ею, Один только во всем мире соединил в Себе Бога и Человека.
О ТОЧКЕ И ЛУЧАХ
Суббота пред Воздвижением
Мф. 10, 37-11, 1
I Кор. 2, 6-9
Сегодня - суббота, а завтра - воскресенье пред Воздвижением, а после будут тоже особые суббота и воскресенье. Это - чтобы нам подольше постоять перед Крестом: не коснется ли и нас, наконец, «премудрость Божия, тайная, сокровенная». В словах же о Кресте всегда: либо - несовершенная попытка сравнить с чем-то, либо - более удачная: показать несравнимость ни с чем.
Сегодня, например, читаем: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня. И кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня». Любовь к нам Господа Иисуса не сравнима ни с какой человеческой любовью. Поэтому и сила ответной любви не должна быть сопоставима ни с чем. Но как пробиться к сердцу того, кто знает лишь любовь родивших нас или рожденных нами?
Еще сказано, что идти за Христом можно только взяв свой крест. Кто же «не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня», - говорит Господь. И для тех, кто не понимает этих слов, - вот живая картина: Единый Безгрешный, измученный и окровавленный, несет тяжелый деревянный крест, на котором будет распят. Крайняя жестокость и крайняя несправедливость. Но сострадающим Ему иерусалимским женщинам Он говорит: «Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших» (Лк. 23, 28).
А как уразуметь последующие слова: «Сберегший душу свою потеряет ее, а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее»? - ведь не что-то на что-то предстоит поменять, но - все на все: всего себя отвергнуться, чтобы всего себя, и уже навсегда, - приобрести!..
А вот и честь, которой сподобишься, если изберешь Христа, и возьмешь свой крест: «Кто принимает вас, принимает Меня; а кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня».
Но даже если эта цель покажется недостижимой, есть ли у нас выбор? о тех, кто упорно противится Божией премудрости, сказано, что, «если бы познали, то не распяли бы Господа славы». Значит: либо перед Крестом, либо - заодно с распинателями, с этими «властями века сего».
И хотя средоточие Креста кажется недоступным, и как бы нематериальным, но лучи его простираются до бесконечности и в широту, и в высоту, и в глубину, чтобы охватить и привлечь весь мир, чтобы даже самое отдаленное сдвинуть с мертвой точки. И даже до такой степени, что «кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей».
Вот с такой простоты и конкретности и начинается путь к истинной премудрости: с простого дела, с простой милости, оказанной ради Христа, а особенно тому, кто несет нам слово Христово.
О ТОЧКАХ И КОНТУРЕ
Неделя пред Воздвижением
Ин. 3, 13-17
Гал. 6, 11-18
Продолжая стояние перед тайной Святого Креста, мы читаем, как «один из начальников Иудейских» по имени Никодим пришел к Иисусу ночью и сказал: «Равви! мы знаем, что Ты - Учитель, пришедший от Бога: ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог». Господь же стал говорить о необходимости заново родиться, о Духе, который «дышит, где хочет». Никодим спрашивает: как? почему? - Но ответы Иисуса не опираются на живой духовный опыт слушателя, и поэтому они - как вехи, как точки, которые еще не обведены контуром и не стали рисунком.