– Стоп, стоп! Эк, куда вас, Алексей, занесло. Причём, таки, здесь евреи? Молчу уже о еврейских переселенцах в Крыму, о коих шёл у нас разговор, – прервал студента Ватник, при этом незаметно принюхиваясь к парню: «Не выпивши ли?».
– А кто принимал законы о продразвёрстке, поголовной коллективизации, о запрете сбора колосков на убранных полях, о троекратном для крестьян увеличении плана хлебозаготовок, о запрещении семейных ссуд для мужика-крестьянина, и ещё чёрте что…
Студент на секунду замолк, собираясь с мыслями.
– Вот, чуть не забыл: контрольно-пропускные кордоны из милиционеров и войск, чтобы остановить бегство голодных крестьян из деревень в города. Пусть мрут… И всё это против русских крестьян, против кормильцев России. Надеюсь, не надо перечислять организаторов этих действий. Газеты пестрят еврейскими фамилиями. Правительство – евреи, органы НКВД – евреи. Местами не столь отдалёнными кто руководит? – евреи. И не важно, какие: узбекские, грузинские, армянские… Вот потому партия и начала чистку органов власти и правопорядка. А что, не так, разве? А послушаешь товарищей, бывающих за рубежом, так они говорят, что в зарубежных газетах всё сваливают на русских. Мол, безбожники! Сажают невинных евреев… Кто сажает, как не сами евреи.
Семён удивился словам студента. Он давно не слышал подобных откровений, да ещё в людном месте. На допросах – да, случалось. А тут… Говорить так открыто, не боясь, что кто-то услышит и донесёт… Сверх опрометчиво. Несмотря на это, Семён испытывал некоторое уважение к парню.
Видимо, те же мысли возникли и супруги Григория Исааковича, она насторожено произнесла: – Молодой человек, таки, я гляжу у вас зрение слабое, без очков ходите.
– Это ещё зачем, – удивился студент.
– Таки, полезно для здоровья видеть перед кем разговоры держите. Форма соседа напротив вам ничего не говорит?
Студент бросил взгляд на петлицы лейтенанта и на секунду несколько стушевался. Однако, что свойственно молодым людям, всё-равно, резко бросил: – Говорю, что думаю. Не запрещено! Так, товарищ лейтенант?
Не ответив студенту, Семён сам задал вопрос. – Ну, задним числом мы все умные. И кто же вам, Алексей, эти мысли внушил, что евреи виноваты в голодоморах?
– Я читать и думать умею, товарищ лейтенант, настоящие фамилии многих руководителей знаю, к тому же, газеты читаю. Портреты их ношу на демонстрациях… А ещё я философию изучаю.
Вот, к примеру, что писал немец Ницше: «Евреи, – народ, «рождённый для рабства», так говорит Тацит и весь античный мир».
И я думаю… Евреи сами выдумали, что они «избранный народ среди избранных». Кто их выбирал? Скажите мне – кто? И что евреи сделали? Вывернули, понимаете ли, все жизненные ценности человечества наизнанку.
– Как это? – усмехнулся Ватник.
– Жизнь на земле получила новую и опасную… – парень запнулся, вспоминая, что там дальше писал немецкий философ.
– Привлекательность, молодой человек, – подсказал Григорий Исаакович.
– Вот-вот, – привлекательность, причём на многие, многие века…
– Тысячелетия… – опять поправил Ватник. – А позвольте, молодой человек, поинтересоваться, что в этом плохого, если это так?
– Еврейские пророки все жизненные ценности перемешали и сделали бранным слово «мир». И это не я так думаю – Ницше.
– Во как! Видимо, вы юноша, сочинение Фридриха Ницше «Антихрист» сейчас штудируете? – поинтересовался Ватник.
– Может, и штудирую. У Ницше есть чему поучиться, – огрызнулся студент. – Всё, что повышает в человеке чувство власти, волю к власти, самую власть – это хорошо! Всё, что происходит от слабости – плохо, – это порок. А что вреднее всякого порока? – задаёт вопрос этот Ницше, и сам отвечает: – Деятельное сострадание ко всем неудачникам и слабым. Вот чем занимается христианство и люди вашей нации. Отсюда пороки в обществе не уменьшаются, а множатся.
– Нас всех хранит Господь, и каждый есть дитя Божье, – напомнил студенту старый еврей. – Каждый равен каждому. Как же не сострадать ближнему, тем более, отказать в помощи слабому?
– Может и хранит нас Бог, да сроки у всех разные, – опять огрызнулся парень.
– Я не силён в церковных делах, я – атеист, но, как я понимаю – не все евреи христиане, а только крещёные, – вставил Семён. – Кто кого хранит, – не знаю, но Бога нет, и это факт! Однако, хочу напомнить – сострадание к слабому, одна из заповедей Христа, и в Уставе нашей партии тоже есть соответствующий пункт, говорящий о заботе к гражданам нашей страны. Что плохого в добродетели?