Демид так легко с полуулыбкой говорил это, что казалось будто он шутит, но мы все понимали серьезность. Он был прекрасен, и мне хотелось кричать: “Посмотрите на него, он мой!”
Сколько я провела бессонных ночей из-за этой парочки, не желающих меня слушать. Хотя я пыталась любимыми способами достучаться, чтобы они перестали чпокаться под моим боком.
Тот суетливо заторопился, натягивая на себя одежду, а соседушка лежала потеряно, не веря, что ее серая мышь, просьбами которой она постоянно попиралась, теперь была в пищевой цепочки выше, и она не могла меня больше обижать.
Когда он ушел, Демид повернулся ко мне и жадно поцеловал, потому что собирался унести этот поцелуй с собой на две недели. Он вновь потерся носом о мой, это был уже наш личный жест, говоривший о нашей близости.
Все это время соседка наблюдала за нами.
— Не убирай телефон далеко, я буду часто звонить. — я прикусила губу, улыбаясь и сдерживая тоску, которая уже навалилась.
Когда он вышел, послала ему воздушный поцелуй, игнорируя прифигевший взгляд соседки.
Телефон завибрировал, потому что на него писала Вика с недвусмысленными сообщениями на которые мне не хотелось отвечать. Это было личное. мое и Демида, и ни с кем я не хотела обсуждать, что было между нами и что мы чувствовали. Я видела, что он искренен и, что такое с ним впервые. И мне не хотелось задевать его мужское достоинство, обсуждая его с кем-то. Пусть для всех он будет грозный боксер, но для меня он будет тем, кто готовит завтраки в постель. Мой боксер.
Я заснула сном младенца, предварительно, написав смс: “Дем, мой милый Дем, засыпая вспоминаю пирожные, которые ты купил, я все еще чувствую их вкус, как твои прикосновения по моему телу. Не знаю, как проживу эти две недели. Спокойной ночи”
Не ожидаясь обратного сообщения я заснула.
И утром, когда я еще не успела проснуться, сердце моё уже нетерпеливо билось, а руки сами тянулись к телефону, чтобы прочитать ответ.
”Спи сладко, Махыч, потому что когда я приеду, то куплю тебе в два раза больше пирожных, чем ты сможешь съесть. И они все будут йогуртовые. P.S. Мне заснуть труднее, потому что мои простыни пахнут тобой. Спокойной ночи”
Я поняла, что все это время улыбалась глупой улыбкой, читая сообщение.
В универе меня буквально у входа встретила Вика, явно пришедшая пораньше, чтобы успеть меня перехватить.
— Маша! Ты предала нашу дружбу! — зашипела она мне на ухо. — Все выходные провела неизвестно с кем, маленькая негодница, а мне ни слова не сказала! Кто этот очаровательный похититель твоей девственной плевы? Признавайся!
Она была в невероятно коротком платье, едва прикрывающем ее аппетитную попу.
Ну, во-первых, неужели Вике еще не доложили кто меня подвез до общаги? Значит меня еще не видели общие знакомые, и это было хорошо. Ну а, во-вторых, она как-то догадалась…
— Не пучь глаза так, ты не ночевала в общаге все выходные и светишься, как мой ночник. Один плюс один равно два! — она вцепилась своими пальцами в мою руку и не собиралась выпускать.
— Викусь, как можно знать столько информации и не знать самого главного? — я попыталась понять знает ли она, что я была с Демидом, или просто хочет услышать это от меня.
— Просто Генри видел, как ты садишься в белую бэху, а соседушка твоя спросила у меня где ты, потому что ты в субботу себя странно вела и больше не возвращаешься.
Значит не знает. А Ирка тоже молодец, вряд ли обо мне беспокоилась.
— Слушай, он старшекурсник с нашего универа и я пока не знаю серьезно ли у нас.
— Да ладно, ты для него невинность берегла.
— С чего ты взяла, что у нас что-то было.
— Маша, да что с тобой! — Вика остановилась, глядя мне прямо в глаза. — Я не узнаю тебя, ты чего такая скрытная?
И действительно, почему? Раньше Вика была самой близкой моей подругой, а сейчас мне совсем не хотелось делиться с ней сокровенным. Так что же поменялось? Ответ был — я. За эти несколько дней с Демидом я стала другой, мне было жутко неприятно и неудобно от ее сообщения, и это оттолкнуло меня.
— Викусь, прости, дай проснуться и собраться с мыслями, и я все расскажу.
— Ну ладно. — подозрительно протянула она.
А на моем телефоне высветился звонок от Демида, я поспешно затерялась в толкучке, чтобы отстать от Вики и поднять телефон.
— Ну здравствуй, Маша! Я Дубровский! — серьезный голос Демида вызвал во мне улыбку.
— Привет, Дубровский! — ответила я снова заулыбалась как дура.
— Я уже направляюсь в самолет, и очень хотелось услышать твой голос перед взлетом.
— Уже скучаю. — я почти шептала в трубку, чтобы меня никто не слышал. Но у меня видимо было слишком дурацкое выражение лица, потому что Вика так странно смотрела на меня.