Мне очень хотелось увидеться и поговорить с ним, узнать, что произошло на самом деле, объясниться с ним. Я даже замерла на перекрестке, обдумывая эту возможность.
Просто прийти и позвонить ему в дверь, переговорить с ним, узнать все, рассказать про себя. Мы не чужие люди друг другу. А если он не там живет, или у него есть кто? Вчера он ясно дал понять, что испытывает ко мне.
А еще у меня был новый мужчина, который был мне почти мужем. И я любила его.
Потерла пальцами виски, и продолжила идти в магазин.
За дополнительную плату мне очень быстро восстановили сим-карту. Включив телефон, я сразу же по памяти набрала номер Виктора, чтобы успокоить его и сказать, что я не потерялась.
— Да! — с его первого слова, поняла, что он в ярости и все это время ждал моего звонка.
— Вить, все хорошо со мной. Я утром заехала в кондитерскую, а сейчас телефон купила…
— Я в кондитерской… — захрипел он. — Сорвался сюда, когда проснулся без тебя. Стой где ты сейчас!
Надеюсь, что он не устроил сцены на работе. А Ира не будет потом мыть нам кости, рассказывая всем о нашей неадекватности. Назвала ему адрес и осталась стоять, опираясь о перила, сжимая в руке телефон. Я не помнила номер Гали наизусть, а вот Демида…
Пальцы автоматически набрали номер, проверяя использует ли он его еще. В трубке раздались сначала гудки и потом почти сразу знакомый голос:
— Маша?
Я сбросила, понимая, что веду себя глупо, но смелости говорить с ним у меня не хватило. Я тоже не меняла номер последние лет десять.
Муж приехал достаточно быстро. Сказать, что он был недоволен — ничего не сказать. Его лицо было искажено, а глаза лихорадочно блестели. Чтобы не устраивать сцен в общественном месте, он грубо взял меня под локоть и повел к машине. Я даже не сопротивлялась, понимая обоснованность его действий. На его месте я бы себя вела точно также. Я была не права и вела себя странно, но я не готова была с ним говорить. Впрочем, как и сейчас.
На телефоне высветился номер Демида, я знала его наизусть и не забыла за столько лет. Сердце пропустило пару ударов, но я решила не подавать виду.
Мы вышли на парковку у торгового центра, где никого не было в такое время, и он тут же резко остановился, дергая меня больно за руку, поворачивая к себе лицом.
— О чем ты думаешь вообще?
— Всмысле?
— Встала и уехала из дома ничего не сказав. Ты думаешь я бесхребетный идиот, который будет терпеть происходящее? Бегать за тобой по всей Москве? Твой бывший сорвал нам свадьбу, мы просрали кучу бабла! А у тебя начинают заезжать шарики за ролики! Маша, так не делается!
— Не разговаривай так со мной, пожалуйста! — несвойственная грубость с его стороны меня пугала.
— Не веди себя тогда так.
Лицо Виктора исказилось до неузнаваемости. Мой спокойный и нежный “муж” был взбешён и не мог уже держать свои эмоции в узде. Лицо его было красным, а ноздри широко раздувались в разные стороны.
А я продолжала стоять истуканом, не зная даже как его успокоить.
Телефон Виктора настойчиво зазвонил, и увидев чей-то номер на экране айфона, он поднял:
— Да! — рявкнул он и снова поменялся в лице. — ДА что за пиздец!
Положив трубку, он ударил по нашей машине кулаком, прогибая капот. У меня глаза на лоб полезли от происходящего. Это было на него не похоже. Он никогда не был агрессивным или, тем более, драчуном.
Я от него матных слов то и не слышала. Всегда был таким воспитанным и утонченным.
— Витя, что случилось?
— Звонил юрист отца. Его жестко присует какой-то бизнесмен, обесценивает акции…
Я сглотнула. Как же это все не вовремя.
— Мне нужно заехать на эту встречу, помочь ему. Наверное, медовый месяц отменяется. Черная полоса, блядь, какая-то!
— Конечно, я поеду с тобой. — я постаралась обнять его, чтобы успокоить.
— Да зачем ты там нужна. — недовольно проворчал Витя, а я сделала вид, что не слышала этого. — Хотя тебя не стоит оставлять одну сейчас. Поехали.
Мы заехали домой, чтобы переодеться. Муж одел идеальный черный костюм от Армани, который превращал его в кинозвезду, так он был хорош в нем. Я просто надела красную юбку карандаш и белую блузку, чтобы выглядеть в офисе строго.
Мы молчали, находясь каждый в своих мыслях. Это угнетало. Раньше нам всегда было о чем поговорить. Но теперь нас разделяла моя тайна. Даже не тайна, а просто, то о чем не хотелось ни с кем говорить, ворошить прошлое. И я разве не имею на это права?
Отец Вити был солидным бизнесменом в крупной девелоперской компании, застраивающей все новые районы Москвы. Они строили и торговые центры, и больницы, и квартирные дома. А как говорил сам отец Вити, ему было без разницы, что строить — главное чтобы гонорар был большой.