Девушка расплакалась прямо передо мной, роняя гигантские слезы на пол. Женщина горько прикусила губу, и я закачала отрицательно головой. Нет, это не должно было быть то, о чем я думаю. Наверное, у него что-то сломано или он в тяжелом состоянии.
— Что с Демидом? — мой голос перешел на истерический крик. Меня забило в конвульсиях. — Где он? Что с ним!! Не молчите. Вы что языки проглотили?
— Демид мертв. — прошептала девушка, закрывая ладонями лицо и я поняла, что кричу во весь голос, срывая его и начиная хрипеть. Докторша схватила меня и прижала к кровати, пытаясь попасть в вену, чтобы сделать заветный укол и успокоить.
Я снова почувствовала уже знакомое жжение, и как стала постепенно проваливаться во тьму. Это нечестно, они не могут постоянно держать меня в таком состоянии, я должна знать правду, я должна увидеть его.
Но чувство боли не пропало, моё сердце истекало кровью. Оно никогда не будет прежним. Жизнь подарила мне родного человека, и тут же забрала его. Я не заслуживаю любить и быть любимой? Почему судьба со мной так жестока?
Я не знала, что можно плакать во сне. Но меня разобрала лихорадка, которая не отпускала меня неделю. Стоило очнуться, как я начинала кричать и звать его. Говорила, что они лгут и это не может правдой. Мой мужчина был сильным и его не могла убить глупая авария.
Я была в агонии, в аду. Я металась в постели, мокрая и изможденная на грани безумия.
— Привет! — у моей кровати сидела сестра Демида в объёмной толстовке и джинсах с дырками. Она была очень милой. — Как ты?
— Хреново. — прошептала я, усаживаясь на больничной кровати. Сегодня во мне было столько успокоительно, что я даже местами ловила кайф под дозой. Все было замедленным и призрачным.
— Я Рита Резина. — сказала она все таким же вялым голосом.
— Я поняла, Вы похожи. — моя улыбка была слишком слабой, вымученной и обреченной. — Демид много рассказывал о тебе.
— У тебя нервное истощение. Врачи хотят, чтобы ты поговорила с психологом. — она взяла меня за руку. — Родители оплатили твоё лечение и палату… И мы не бросим тебя одну в таком состоянии… Мы очень переживаем за тебя.
Мне стало неприятно, я была теперь должна им за моё прибывание здесь, и я не была сумасшедшей, чтобы говорить с психологом. Разве могут люди реагировать адекватно и спокойно на новости о гибели их близких людей?
— Я верну твоим родителям все деньги, которые они потратили на мое лечение. — прошептала я. — И мне не нужен психолог, я хочу уехать отсюда поскорее, этот белый цвет давит на меня. не могу больше тут находиться.
— Я помогу тебе. — сказала она, сжимая мои пальцы, словно говоря что понимает меня и поддержит.
Рита была единственным человеком, который поддерживал меня и не давал свалиться в бездну безумия. Она помогла мне собрать вещи в больнице и вернуться в общежитие, находиться в квартире Демида было безумие и не выносимо. Она обещала перевезти мои вещи из его квартиры, чтобы мне не ехать за ними самой.
Меня выписали при условии обязательного посещения психолога, которое я не собиралась сдерживать, не понимая необходимость этого мероприятия.
Рита сказала, что родители не возьмут с меня денег, потому что чувствуют ответственность за мое состояние. Для них это копейки и они знают как я была дорога их сыну, они хотят мне помочь. Хотя они больше не появлялись и не говорили со мной, что было не похоже для людей, которые хотели помочь. Но у меня не было сил думать об этом и я забила.
Внутри меня была черная бездна, которая сжирала все, что было вокруг меня. Мои все чувства атрофировались. Дни летели, но ничего не менялось. В университете мне дали академический отпуск и разрешили жить в общежитие, входя в моё положение, но это не решало моих проблем. Я была без стипендии, друзей и замкнутая в себе.
То есть у меня не было денег, работы и близких, готовых мне помочь. Поэтому я практически перестала есть и покупать себе хоть что-то, скатываясь вниз по социальной лестнице. Когда в моем кармане осталось пятьдесят рублей, я попросилась обратно в кондитерскую, в которой когда-то работала. Мой вид был настолько жалким, что меня взяли.
Моя жизнь разделилась на события до аварии и после. На время, когда я жила и сегодняшние с бесконечными часами адовых мучений.
В какой-то день я просто взяла бритву для ног и долго смотрела на лезвие, думая прекратить эти мучения. Если есть загробная жизнь, то тогда я смогу встретиться с ним там? По ту сторону? Меня остановило только одно. Я где-то слышала, что самоубийцы попадают в ад, а Демид должен был попасть же в рай, наверное? Он же ничего не делал, чтобы быть в аду?