А в ночь на 1 ноября 1787 года («…в лето от Адама 7295») было ему еще одно «дивное видение и предивное», длившееся «не меньше тридесяти часов». Тогда молвил ему Господь о тайнах будущего: «Господь же… рече к нему, сказывая ему тайная и безвестная, и что будет ему и что будет всему миру». «И от того время отец Авель стал вся познавать и вся разуметь и пророчествовать».
Тогда же, после глубокого душевного потрясения, и проявился у Авеля пророческий дар. Всю оставшуюся жизнь прожил монах в окружении странных голосов и необъяснимых явлений, ставших его постоянными спутниками. Странные голоса передавали ему необычные вести, а он, воли своей не имея, уже, пророчествовал, не задумываясь о собственной дальнейшей участи.
В марте 1796 года на допросе в Тайной экспедиции спросили его, когда же впервые услышал он «глас»?
На что ответил Авель: когда был он в пустыни Валаамской и «во едино время был ему из воздуха глас, яко боговидцу Моисею пророку и якобы изречено ему тако: иди и скажи северной царице Екатерине Алексеевне всю правду, еже аз тебе заповедаю…» И услышал монах слова эти по собственному утверждению в марте 1778 года.
Рассказал он следующее. Будто вознесли его на небо и показали две книги, а он лишь в подробностях пересказал их потом в своих писаниях. Тогда же и стал он слышать «глас» указующий, который повелевал ему сделать или сказать что-то. И стал исполнять Авель все приказания «гласа» всю свою жизнь, несмотря на горести и беды, которые не замедлили себя ждать, и о которых пророк неминуемо знал. Но противиться судьбе своей и «гласу» указующему он попросту не мог.
Как библейский пророк, он слышал голоса и видел картины будущего. Это подтверждает и сам пророк, ссылаясь на библейских персонажей, подобно которым был он «вознесен», и слышал, и видел будущее. И все время тяготела над ним внешняя воля…
Покинул он пустынь и монастырь и пошел странником по земле православной, по российским просторам, градам и весям, обошел «многая страны и грады с проповедью Слова Божия». И так девять лет прошли в скитаниях.
По прошествии этих лет пришел он к Волге и поселился в монастыре Николая Чудотворца Бабайки Костромской епархии. Здесь и взялся он впервые за писательский труд и написал первую из своих «зело престрашных» и пророческих книг, «книгу мудрая и премудрая». В ней и изложил свое видение и сообщил, в каком месяце, в какой день и час и какой смертью умрет царица. А до смерти царицы Екатерины Великой было еще тому три года.
Книги его страшные, к сожалению, до наших дней не дошли, а бесследно исчезли еще в XIX веке.
А в житии его есть такие слова: «И написал он в той обители книгу мудрую и премудрую, в ней же написано о царской фамилии».
И с этой книги начал он свой тернистый путь «вещего инока», Авеля Вещего.
Об этом периоде жизни монаха свидетельствует и генерал Алексей Петрович Ермолов, участник Отечественной войны 1812 года, находившийся в то время в Костроме. В своих воспоминаниях он пишет: «В то время проживал в Костроме некто Авель, который был одарен способностью верно предсказывать будущее. Находясь однажды за столом у губернатора Лумпа, Авель предсказал день и час кончины императрицы Екатерины с необычной верностью».
Далее Авель совершает свой первый непредсказуемый шаг на пути к собственной гибели. Зимой 1796 года он показал написанное монаху Аркадию, а тот немедленно рассказал об этой «крамоле» настоятелю монастыря. Настоятель затребовал книгу к себе. А прочитав «удивительное и преудивительное» сочинение чернеца Авеля, премного испугался, и чтобы снять с себя всякую ответственность, сейчас же отправил книгу и ее сочинителя под конвоем в Кострому, в духовную консисторию. А оттуда его отослали к правящему епархиальному архиерею, костромскому епископу Павлу, поскольку справедливо рассудил настоятель, что у того «сан поболе и лоб повыше, пускай разбирается».
Книгу епископ Павел прочитал и премного озадачился, почуяв явную ересь. Призвал епископ монаха на допрос. Поначалу было посоветовал епископ новоявленному провидцу забыть о написанном и возвращаться в монастырь – грехи замаливать. Но стал допытываться, кто ж надоумил его на такое святотатство, как книга его еретическая. Упорствовал Авель, на своем стоял и говорил, что книгу свою писал сам, не списывал, а сочинял из видения; «ибо, будучи в Валааме, пришед к заутрени в церковь, равно как бы апостол Павел восхищен был на небо и там видел две книги и что видел, то самое и писал…»