Сиверс потерял дар речи. «Как ему удалось бежать?» — в шоке подумал он. Затем шок превратился в ужас.
— Откуда у тебя этот телефон?
— Да так, оторвал мобильник от аэрозольного баллончика в кабине лифта и перезвонил последнему абоненту, — ответил голос на другом конце. — Кстати, я поднимаюсь. За тобой.
Сиверс сбросил звонок и нервно оглядел смотровую площадку. Нет уж, он не будет дожидаться, пока двери лифта откроются и Йитс шлепнет его. Надо выстрелить первым, и на то, чтобы приготовиться, было меньше минуты. Сиверс промчался мимо сувенирной лавки, находившейся на пол-уровня ниже смотровой площадки, и, перепрыгивая через несколько ступенек сразу, сбежал вниз по лестнице, опоясывающей монумент изнутри. Он едва успел добраться до отметки в четыреста футов, как увидел поднимающийся лифт, и занял позицию для стрельбы, согнув одно колено и целясь в открытую шахту.
Непрозрачная стеклянная кабина поднималась быстро. Сиверс прицелился тщательнее, выбрав пальцем свободный ход спускового крючка. Матовые панели кабины прояснились.
В лифте никого не было.
Сиверс в растерянности качнул стволом. Он слишком поздно увидел Йитса, с пистолетом в руке висящего на перекладине под лифтом.
Первая пуля попала Сиверсу в ногу и отшвырнула его к одному из масонских камней. Макс согнулся от боли. Йитс приближался к смотровой площадке. Снизу, в сотнях футов под ногами, раздавались крики. Скоро сюда сбежится полиция.
Сиверс дважды выстрелил в Йитса. Одна из пуль срикошетила от днища лифта, и Конрад отпустил перекладину, рухнув в темноту под ногами. До Сиверса донесся крик. Макс перегнулся посмотреть в темноту шахты, но ничего не увидел. Возле уха свистнула пуля — Йитс где-то приземлился. Конрад ранен, но жив и наверняка поднимается сюда.
Макс понял: выбора нет, вирус надо выпускать на толпу внизу. Через главный выход пройти не удастся. Сиверс с усилием поднялся и поковылял вверх по неосвещенным ступеням. Каждое движение обжигало взрывом боли. Он с опаской посмотрел на разбитую кабину и пустующую смотровую площадку. Где-то внизу послышались шаги.
— Игра окончена, приятель, — крикнул Сиверс. — Ты проиграл.
Он отсоединил баллончик от крепления в служебном отсеке над лифтом. К счастью, Йитс снял только механизм дистанционно управляемого взрывателя и не повредил баллончик, полный смертоносных вирусов.
При мало-мальски годных условиях на свободе вирус проживет сутки в виде маленького облачка. Достаточно одному человеку в толпе вдохнуть лишь каплю, как начнется цепная реакция распространения вируса замедленного действия.
Сиверс наотмашь ударил рукоятью пистолета по одному из панорамных окон, но бронированное стекло так просто не разбить. Надо срочно выпускать вирус на свободу. В потолке обнаружилась замаскированная задвижка. Сдвинув ее, Сиверс открыл люк над головой: вниз упала раскладная лестница наподобие пожарной.
Сиверс вскарабкался внутрь, в пятидесятипятифутовую пирамидальную вершину обелиска. Ее наклонные стены, словно в настоящей пирамиде, сходились в одной точке, образуя за концовку пятисотпятидесяти пятифутового монумента. Внутри находилось несколько модулей каких-то электромеханических приводов, стояла секретная аппаратура наблюдения, но в остальном пирамида была пуста, как церковный шпиль.
Сиверс начал долгий путь к навершию пирамиды. Снаружи доносились звуки праздника.
На смотровой площадке Конрад никого не обнаружил. Кабина лифта была пуста. Сиверс, конечно же, прихватил баллончик с вирусом. Йитс выглянул в западное окно: там стояла телекамера на дистанционном управлении, ее объектив смотрел в небо, ловя огни фейерверка. Из восточного окна, с Эспланады, слышались завершающие аккорды концерта.
Боль кинжалом пронзила спину, и Конрад ударился о стекло. Пуля прошила плечо, забрызгав окно кровью. Пистолет дважды клацнул бойком, но магазин был пуст. Сиверс исчез в потолочном люке над шахтой лифта. У него не было патронов, но он зачем-то полез на вершину здания.
«У него же баллончик! Сукин сын собрался выпустить вирус на свободу», — догадался Конрад.
Пирамидальная вершина обелиска — пятьдесят пять футов высотой, а значит, Сиверсу оставалось преодолеть еще футов сорок, чтобы добраться к навершию пирамиды.
Конрад заставил себя встать, зажимая рану. Ощущение было такое, словно кто-то воткнул в плечо электродрель и сверлит на полную катушку. Он ухватился за лестницу и, кряхтя от боли, втащил себя в помещение над головой.