Та аж оторопела, чувствуя его в своей руке… впервые, наверное. И то ли от неожиданности, то ли с непривычки, она как-то резко отдернула руку. Одно дело принимать в себя, но другое дело трогать, пусть и через штаны. Вообще, забавная реакция получилась.
— Дурак, я про конфеты говорю, — пробубнила лунная, смущенно опуская голову.
— Ты такая милая, когда стесняешься, — умилился Зак, прижимаясь к ней и опускаясь ниже, чтобы поцеловать порозовевшие щёчки.
Наконец-то он смог избавиться от плаща, сбросив его на пол, он вновь подхватил Каю и опрокинул ее на кровать. Блуждая руками по талии, Зак нежно поцеловал ее, но пока не настойчиво.
— А ты такой балбес, — сама не знала, за что его так назвала. Наверное за то, что спустя столько времени продолжает вгонять ее в краску.
Раздвинув свои ножки для него, она обняла мужчину за шею, прижимая к себе сильнее, требовательно заставляя целовать напористее. Вот от чего-чего, а от таких уроков её хоть метлой гоняй — в любое время готова.
Однако, без стука, в наглую, без каких-либо предупреждений, в их комнату открылась дверь, и лунная заметила развевающийся при ходьбе знакомый плащ — Гинтар. Она знала, что ему до сих было неприятно видеть их вместе, да и самой Кае как-то лежать с эльфом между ног перед лучшим другом было как-то… стыдно.
— Простите, кажется, я вам помешал, — сухо произнес он. — Я лишь за одним вопросом. Валанди не вернулась ещё?
Закнеыл послал ей улыбку и слез с нее, усаживаясь рядом на кровать. Благо не успел задрать ей рубашку, а то как раз намеревался.
— Нет, не появлялась ещё. Она тебе не написала, где сейчас? — поинтересовался звёздный. Он бы предложил отправиться на ее поиски с утра, раз посох уже готов, но обещал ей ничего не предпринимать эти два дня, поэтому… А к черту. — Если с посохом закончили, можем по утру отправиться за ней и потом к Белым магам.
Гинтар протянул Заку записку, и пока тот читал, Кая села на коленки с волнением осматривая Гинтара. Что ему эти записки? Все равно же себя изводит. У гномов на их шутки тоже не смеялся, хотя всегда понимал их юмор.
— Да, было бы хорошо, — кивнул туманный. — Я накупил немного нам в дорогу, но перед уходом всё равно бы еще раз прошелся. Если она вернётся, скажите, что я переночую у Сектара. Хотелось бы и ему время уделить перед уходом.
— Хорошо, значит, завтра по магазинам и в путь, — подтвердил Зак. — Ещё нужно подготовиться к встрече с магами, у меня больше нет колец, я не смогу тебе помочь в бою на расстоянии.
Казалось бы, серьезная тема сбила весь запал, но стоило звездному взглянуть на Каю, на дне его глаз блеснул красный огонек, и он повернулся к туманному со словами:
— С утра этим и займёмся, — и серьезно кивнул.
Гинтар кивнул в ответ и бросил какой-то странный взгляд на лунную. Открыл рот, хотел предложить прогуляться. Но только для того, чтобы этой ночью тут ничего не произошло. Сам не знал — зависть, или всё равно какое-то переживание «старшего брата» за подругу, которая «никогда не найдёт себе достойнее, чем братик».
И всё же Гинтар закрыл рот, смолчал на этот счет. Пусть лобзаются. У магов их будут поджидать не Кошмары, а именно сами маги, которые могут… убить.
Ещё с полуминуты Гинтар постоял вот в этих нерешительных мыслях, но отвернулся и зашагал в свою комнату, закрыв за собой дверь. Кая хмуро проводила его взглядом, и грустно опустила голову.
— Ох уж эта Валанди. Когда всё закончится, наставлю ей ещё пару шрамов.
— У нее есть на это причины, но что бы это ни было, она не должна была уходить. Я тоже не одобряю, — нахмурился Зак. Он ещё какое-то время обдумывал это, а потом повернулся к Кае, обхватил ее за талию и, чуть приподняв, посадил ее к себе на колени и зарылся носом в волосы, утыкаясь в шею. — На чем мы остановились?
***
Туманные братья разговаривали до самого утра, вспоминая своё детство, рассказывая о жизни, терпя подколы друг от друга. Наконец-то Гинтар смог немного забыться, и даже представить, что никуда он не уходил из дома, а просто с братом решил отдохнуть в таверне.
Но под утро всё испортилось. Сектар, как и обещал, сказал Гинтару о Валанди. Это было так неожиданно, что старший сначала не понял. Они готовились отходить ко сну, младший спал на кровати, старший — на полу. И тут эта фраза во тьме:
— Я влюбился в твою солнечную.
Гинтар молчал. Сектар знал, что он его услышал. Он знал, что Гин заговорил с ним мысленно. Нет, даже не так. Он столько всего хотел рассказать ему, но не знал, с чего начать, не знал, как на это среагировать. В его душе был какой-то испуг, который младший немедленно уловил. Страх соперничества? Возможно, но Гинтар верил, что брат не будет отбирать его невесту с помощью магии.
Потом была злость. Как посмел младший посмотреть на то, что принадлежит ему — старшему? Как посмел посмотреть на его игрушку, потянуть к ней руки? Как. Посмел?
— И что дальше? — неожиданно спросил Гин холодным голосом. Таким он никогда не обращался к младшему, отчего Сектар понял, что если уж их отношения вернутся в такие, какие были той ночью, то очень и очень нескоро.
— Я не буду стоять в стороне. Я буду бороться за неё, — не стал скрывать и своих намерений младший.
Гинтар резко сел, с такой злобой взглянув на Сектара, что, казалось, вокруг него заискрился воздух. Почему показалось? Сектар, лежа на спине, видел эти искры, ощущал, как вокруг Гина тяжелела атмосфера.
— Да как ты смеешь? Сектар, она уже моя невеста!
— Это ничего не меняет, Гинтар.
— Ты обезумел! Это самые бредовые мысли, которые у тебя когда-то были. И идея твоя бороться за её сердце отвратительна и глупа!
— У меня всегда были глупые идеи, — в отличие от старшего, младший продолжал быть спокойным. — И кому, как не тебе, знать, что какими бы ни были мои идеи, они всегда осуществлялись, — с этими словами он повернул лицо к старшему и как-то грустно усмехнулся: — Я упрямый.
И Гин знал это. О да, в его глазах страх усилился. Валанди была ему очень дорога, а тот факт, что Сек всегда добивался своего, не мог не пугать. Так было всегда. И каким бы ни было велико доверие к Валанди, доверие к младшему брату пошатнулось.
Гинтар не собирался дальше вести этот диалог. Он встал с пола и убежал в свою комнату, чувствуя себя каким-то преданным. Сразу с трёх сторон: Кая больше не была его маленькой девочкой, которую нужно защищать. Валанди ушла, даже не попыталась разделить с ним свои тревоги, словно он был каким-то чужим человеком. И брат. Всю жизнь будучи холодным, он посмел проявить теплоту своего сердца к его невесте, к его сокровищу!
Гинтар смог уснуть только рано утром, но перед сном он знал, что Сектар так пытается проявить заботу. Женщина женщиной, но брат оставался братом, даже если старший и тихонько возненавидел за это младшего. Сектар усыпил Гина. Ему предстояла дальняя и опасная дорога. Он должен был отдохнуть.
***
С утра Закнеыл и Кая заглянули в комнату Сектара, но обнаружили там только одного туманного. Выяснив, что Гинтар уснул только под утро, пара решила пробежаться по магазинам вдвоём. Они накупили теплых вещей, а по дороге Зак показывал Кае буквы на вывесках, и каждый раз, когда она угадывала буквы, радовался, будто это его достижение.
Ближе к обеду они решили вернуться в таверну и проверить братьев, а заодно и перекусить. И подходя к ней, Зак заметил маленькую белую птичку, которая влетела в окно Гинтара.
— Письмо от Валанди? Надеюсь, она возвращается, — обеспокоенно произнес звёздный. Он ожидал, что она вернётся, а не пошлет очередную записку. Нет, ну точно найдет ее, силой притащит и бросит к ногам Гинтара вымаливать прощение.
«Я у ворот. Нужно поговорить. Наедине. Валанди».
Так гласило письмо, которое Гинтар тут же скомкал, чтобы его не увидели остальные. Кая так точно по его принципу будет говорить, что это может оказаться ловушкой. И не было после ночи у Гинтара никакого настроения на разговоры. Да и… на встречу не было. В смысле, нет, он рад, он счастлив! С ней всё хорошо. Но… содержание было не радостным.