— Ничего, это я не ва… тебе.
— На меня не действует волшебство. — Просто заявил он.
— Афигеть! То есть, как это не действует?
— Проклятье рода, — пояснил он и впился зубами в принесенное мясо, запивая его вином из моего, между прочим, кувшина. Кувшин я отобрала и налила себе.
— Заклятье имеет оборотную сторону, я сам не могу колдовать, поэтому с детства учился воинскому делу.
— И как, удачно?
— Да.
— Хорошо, вы… меня убедили, я беру тебя в команду, пока ты сам этого хочешь.
Он улыбнулся и взял меня за руку.
Умираю!
— Я этого хочу.
— Чего? — Слабо спросила я.
— Быть в команде.
Ах да, я выдрала руку из его ладони, собрала в кучу дезертировавшие мысли и… снова выпила. Господи, помоги мне… как-нибудь.
— А где твой кот?
— Обормот? Он в избушке старосты, мы там остановились.
— Тогда пойдем.
Я кивнула, заплатила по счету, и встала из-за стола. Меня галантно пропустили первой наружу. Я замечталась, как меня столь же галантно донесут на руках до дома. Глупо. Он пошел впереди, явно зная дорогу, а я шла следом, пытаясь не отстать.
Кот встретил нас, как родных, и тут же пригласил пить чай. Мы вошли на кухню и увидели обедающее семейство. Приход кота был воспринят кисло, но так как мы вошли следом, то выгнать его никто не пытался. Обормот обрадовался и тут же присоединился к трапезе. Мы тоже сели.
— Кхм, а кто этот человек? — Поинтересовался староста — невысокий кряжистый мужик с седыми волосами и небольшой белой бородой.
— Он… мой…
— Она наняла меня, для дальнейшей совместной работы.
Я закивала, кот подавился.
— Мгм, какой работы?
— Ну, во-первых, — начала я, — мне не заплатили за недавно убитую троицу, а ведь была обещана награда.
Староста гневно посмотрел на перепуганную жену.
— Сорока, сколько раз говорил — не болтай попусту.
— Да я ей ничего не говорила, — перепугалась она.
— Как узнала?
— Догадалась. — улыбнулась я.
— Я тебя не нанимал, так что и платить не буду.
— А во-вторых, — невозмутимо продолжила я, — наверняка вам еще понадобятся услуги хорошей ведьмы.
— А-а, э-э-э, — замялся староста, краснея, — да, права ты, ведьма, понадобишься ты еще нам.
— Ну, вот и хорошо. Я жду.
— Чего? — Хмуро спросил староста и тяжело вздохнул.
— Денег за уже выполненное дело и подробности предстоящей работы.
Староста закряхтел, почесал голову, потом махнул рукой, встал и вышел из комнаты. Откашлявшийся кот скользнул следом, но был пойман за хвост и водружен обратно на лавку.
— Мне в туалет надо, — неправдоподобно соврал он. Я не поверила и хвост не отпустила.
— Потом сходишь.
— Потом может быть поздно! — Но, увидев, что привлек всеобщее внимание, заткнулся и засунул в рот кусочек сыра.
Kоул сидел молча и смотрел на дверь.
— Вскоре староста вернулся, и мне торжественно, все в той же тишине, вручили кошель с пятью серебряными монетами. Я вздохнула и приняла их. В конце-концов меня и вправду никто не нанимал, сама пришла.
— А теперь к делу. Что и за сколько я должна сделать?
Жена засуетилась и повела детей спать. Те сопротивлялись, им тоже было интересно.
— Значит так, — начал староста, ковыряясь в бублике, — у нас неподалеку…
— Насколько неподалеку? — Влез кот.
— Ну, где-то в километре от деревни.
— Ничего себе… — Но Коул сунул ему в рот ватрушку, и он замолк.
— Значит так, сидит там в пещере дракон. И хорошо сидит, то есть никому не мешает, спит себе и все.
— Так в чем же дело? — Удивилась я, — Раз он никого не трогает, то я-то тут причем?
Староста нахмурился и зашевелил кустистыми бровями.
— А при том, что скоро спячка кончится, и где-то с месяц он будет нас терроризировать. А у нас на носу урожаи, нам некогда. В прошлый раз едва отбились, и урожаи, почитай, весь пожег, сволочь. Еле зиму пережили!
Староста эмоционально размахивал руками и уже кричал, но тут ему под нос сунули чашку горячего чая из только что вскипевшего самовара, и он отвлекся на бублики. Мы тоже все получили по чашке горячего чая. Кот, правда, скривился, но его никто не спрашивал.
— Ну, так как, возьмешься за работу, ведьма?
— Нет.
— … Почему?! - староста смотрел на меня так, будто я как минимум отказалась выходить за него замуж.
Я медленно отхлебнула из блюдечка душистый напиток и потянулась за бубликом. Староста побурел от испытываемых эмоций. Я вздохнула.
— Я не связываюсь с живыми, моя специализация — нечисть, а драконы — это живые разумные существа, с которыми, кстати, вполне можно договориться.
— Дык, ты ж ничего не поняла! Дохлый он, как есть дохлый!
— Как это? — Оторопела я и мы все трое уставились на старосту.
— А так, слушай, как дело было. Два года назад этот дракон, тогда еще вполне живой, прилетел в город и украл королевскую дочь. И все бы ничего, но когда он вернулся в свою пещеру и хорошенько разглядел, какое кошмар на этот раз добыл, то окосел и тут же полетел возвращать ее обратно. Вернул и даже вылетел обратно, но король все равно почему-то обиделся и выслал вслед за ним двух своих придворных некромантов. Дочку, правда, оставил, а ты попробуй такую куда день, она ж тебе уши на затылке бантиком завяжет своими непрерывными воплями, да…, так о чем это я?
— О драконе, — вежливо напомнил кот.
— Ага, ну так вот, и когда он пролетал над нашим болотом, которое тут недалече, то его енти некромансеры и догнали. А так как он уже уставший был: шутка ли такой путь туда и обратно в третий раз преодолевать, то победить его им труда не составило. Ну и рухнул он в топь, а колдуны домой уехали. И все бы ничего, да только выбрался он потом на берег, где-то через месяц: страшный, вонючий… Тетка Прасковья как его увидела, так и огрела по вылезающей из воды голове ведром с бельем. Она как раз к озеру шла, стирать мужнины портянки.
— А что дракон? — Заинтересовалась я, жалея незадачливого похитителя принцесс всей душой.
— А что дракон. Утонул с перепугу и вылез только прошлой осенью, как раз во время сбора урожая. Ну тут уж ему никакая тетка Прасковья не была страшна. Он сожрал двух коз и трех коров с пастухом, который их пас, пожег урожаи и улетел. А потом вернулся с частью сокровищ из старой пещеры, окопался на болоте и впал в спячку. Вот недавно опять зашевелился, а ежели он очнется, то второй такой зимы нам не пережить. Вы уж нам помогите, госпожа ведьма, а мы не обидим, все, что у чудища найдете ценного, все ваше, нам для хорошего человека ничего не жалко.
Я хмыкнула, ну да, а если я помру вместе с грогом, то и совсем хорошо, о сокровищах найдется кому позаботиться.
— Что ж я так поняла, что мы имеем дело с грогом.
— С кем? — Перекрестилась жена старосты и зачем-то опасливо посмотрела на дверь.
— С грогом, — повторила я, теребя пятый бублик, в рот он уже не лез, но и отпускать его не хотелось, — Это воскресший после смерти дракон. В отличии от живого он туп, злобен и ненасытен. Я так поняла, что сейчас он заканчивает последнюю стадию превращения, после чего ему вообще никто не будет страшен. Хм, сожрет он вашу деревню, как есть сожрет, так что о зиме можете даже и не волноваться.
Староста побледнел и схватился за сердце.
— Двадцать золотых!
— Тридцать, а иначе завтра я уезжаю.
Он долго пыхтел, чесал голову, возмущенно загибал пальцы, с ужасом подсчитывая такую гигантскую сумму, а потом махнул рукой и… Предложил 22 золотых. Я согласилась.
Решили, отправляться завтра, я вопросительно взглянула на Коула, так и промолчавшего весь обед.
— Я пойду с тобой.
Непробиваемое спокойствие. Может он тупой?
— И?…
Задумчивый взгляд в мою сторону.
— Что и?
— Какова твоя доля?
— А какую ты предложишь? — Голос стал мягким, обволакивающим и чуть насмешливым, — У меня вдруг создалось четкое ощущение того, что кроме моей особы его вообще ничего вокруг не интересует… Ага, размечталась. Я тряхнула головой, прогоняя наваждение.
— Двадцать пять процентов, — четко сказал кот.
— Согласен, — сказал Коул, не отрывая от меня взгляда, а потом встал и вышел в сени. Я глубоко вздохнула. Какая я все-таки дура, ну зачем я согласилась взять его в отряд.