Но все это было внешним. Душа, по-прежнему, продолжала сопротивляться родству и с кланом Дората, и с кланом Флорана. Да и как считать себя Принцессой, когда совсем недавно драила пол в приютской кухне и готовила ужин на всех сироток, а в Академии годами слышала вслед обидное «бродяжка» или «грязная шу». Конечно, Мари никогда не спускала язвам злых слов, но сути-то это не меняло. Тем более, стихийница до сих пор не знала планов родителей. Очевидным было лишь то, что объявлять во всеуслышание о ее происхождении они не собирались. Следовательно, вернувшись в Замок, для всех она так и останется получеловеком. Зачем тогда учиться быть той, кем никогда не стать?
Мари отвернулась от зеркала и прикрыла веки. Мысли как о прошлом, так и о будущем навевали тоску. Сейчас они с Грэмом словно остановили время, отстранившись от проблем. Передвигались по плоскости, отдельной от всего остального мира. Но потом... Нет, Мари не хотела думать, что случится потом, когда стрелки часов снова начнут привычный бег!
Когда Арду лично явился за юной спутницей, стихийница успела успокоиться и придать лицу благодушное выражение. Особенно притворяться не пришлось. Мари искренне хотела забыть, в каком городе находится, и хорошо провести вечер. Она не была уверена, что предстоящий спектакль способен превзойти творения гениального Мастера Соджа Иллары, однако настроилась получить максимум удовольствия от посещения местного театра.
Впрочем, разыгранная на сцене легенда увлекла быстро, и уже через пять минут девушка забыла о дурном настроении и перестала чувствовать пристальные взгляды, которые без конца бросали на нее другие зрители. Так было всегда и везде, стоило одеться в традиционные для Зимы цвета. Но, несмотря на настойчивые советы наставника, Мари отказывалась прятать лицо под маской, как это делали многие приезжающие в города стихийники. Этот атрибут гардероба даже спустя два года после памятного праздника Летнего солнцестояния продолжал вызывать отвращение.
— Поглядите, стихийница Зимы, а волосы черные, — шепнул кто-то за спиной, но Мари не стала реагировать, давно привыкшая к замечаниям о цвете шевелюры. К тому же волосы всегда были ее главной гордостью, даже когда она не подозревала, что достались те от Весеннего Времени Года.
— Представите меня актрисе после спектакля? — тихо спросила Мари городовика.
Девушка лет двадцати играла горожанку, которую, по приданию прокляла старуха-провидица, и теперь несчастная не могла выйти на улицу днем, ибо кожа сразу покрывалась ужасными волдырями.
— Конечно, для Стеллы это будет огромная честь. Она невероятно талантлива, правда?
Стихийница, прищурившись, посмотрела на задумчиво-восхищенное лицо Арду. Он ведь не женат. А девушка, солировавшая сегодня не сцене, невероятно хороша собой. Не ради ли ее прекрасного лица и стройной фигуры он стал театральным благотворителем? Хотя Мари и сама залюбовалась актрисой. Она напоминала молодую лань, но в то же время было в ней что-то от птицы, боготворившей свободу в полете. Все чудилось, разбежится и взлетит, широко взмахнув сильными крыльями.
Мари предполагала, после спектакля Арду отведет ее за кулисы, но у городовика был иной план. Он заранее договорился встретиться с ведущими актерами и режиссером в трактире по соседству. И едва те переступили порог, девушка поняла, что посиделки с главным зрителем давно стали традицией, но приглашаются на поздний ужин лишь избранные.
— А ты Фарлим, не так ли? — поинтересовался городовик у молодого рыжеволосого парня, держащегося позади остальных. — Мне понравилось, как ты в прошлый раз изображал сына Осени. Присаживайся и выпей за мое здоровье. Стелла! А ты почему стоишь в стороне? Присоединяйся к нам. С тобой хочет познакомиться моя гостья из Зимнего Дворца. Зу Ситэрра осталась довольна твоей игрой.
Вот теперь Мари и впрямь пожалела, что не обзавелась маской. Ибо почудилось, они с актерами поменялись местами: те превратились в зрителей, а она оказалась на сцене в свете сотен свечей. Нет, девушка не являлась для них чудо-зверушкой, но сидеть за одним столом с детьми Времен Года им точно не доводилось. Повисла неловкая пауза, никто не спешил притрагиваться к еде и вину.
— Вы впервые в Эзре, зу Ситэрра? — решилась нарушить давящую тишину Стелла, устраиваясь рядом с Мари и откидывая назад длинные черные, как смоль, волосы.
— Да, — пришлось соврать той. — Я вообще впервые путешествую по стране. Раньше мне доводилось бывать только в Орэне — в раннем детстве и два года назад по поручению Королевы Северины.