Близился закат, когда они добрались до замка. Рыцарь проезжал деревянный частокол, и не остановился, пока не оказался на внутреннем дворе замка в окружении крепостных стен. Как только Меррик натянул поводья, и конь встал, Алана соскользнула на землю. Она сильно ушиблась, ободрала руки и разбила колени, но не обратила на это внимания. Ей хотелось лишь поскорее избавиться от ненавистных прикосновений.
От отчаяния у нее сжалось сердце. Только сегодня утром она сказала Обри о своем намерении отправиться в замок, чтобы убедиться, что Сибил жива и здорова, но оказаться здесь вот так она не хотела… Алана дрожала, и не из-за предвечерней прохлады — она вспоминала тот кошмарный сон и молилась, чтобы он оказался видением; которому не суждено сбыться.
Вот она и попала в руки того самого человека, кого опасалась больше всех на свете… И все из-за своего собственного безрассудства!
Алана с испугом увидела, что Меррик спешивается. Она чувствовала на себе его взгляд, глаза рыцаря пригвождали ее к земле, словно острие ножа. Он передал поводья худощавому юноше, у которого были такие же темные волосы и брови вразлет, как у Меррика, — его сын, подумала Алана. Но сын или не сын — этот вопрос сразу же перестал ее занимать, как только сильные пальцы сжали ее локоть.
— Сюда, саксонка!
Он довел ее через грязный двор. Повсюду были лошади и норманнские воины. В толпе она заметила несколько знакомых лиц: конюха, прачку… Никто из них не удостоил ее взглядом. Слуги замка ходили с поникшими плечами и опущенными глазами, в подавленном и мрачном настроении. Не было слышно добродушных подшучиваний, над которыми все потешались лишь неделю назад. Кто здесь смеялся теперь, так это норманны.
Глянув в сторону, она увидела нескольких рыцарей, бросавших на нее откровенно похотливые взгляды. Один толкнул другого локтем в бок, тот ему шепнул что-то, и рыцари расхохотались. Щеки Аланы вспыхнули. Она не осмеливалась посмотреть на Меррика. Без сомнения, они думали, что он овладел ею.
Меррик подтолкнул девушку к ступенькам, которые привели ее в зал. Жаркий огонь пылал в очаге. Множество рыцарей сидели за столом, протянувшимся через весь зал, и на скамьях, расставленных у стен.
Алана увидела Сибил. Сестра направлялась к переходу, соединявшему зал с помещениями кухни, занимавшими отдельное строение. Забыв обо всем, Алана устремилась к ней.
— Сибил! — воскликнула она — Ты жива!
Сибил обернулась. На ее лице отразилось удивление, она не верила своим глазам.
— Алана! Как же?
— Ох, Сибил! — Алана порывисто обняла сестру — О, как я о тебе беспокоилась! Я не знала, тобой!
Сибил открыла было рот, чтобы ответить, но не успела вымолвить и слова, как на девушек упала чья-то тень. Алана сразу же догадалась, кто стоит у нее за спиной. Напряженно выпрямившись, она обернулась к Меррику.
Не обращая внимания на Алану, рыцарь обратился к Сибил:
— Ты знакома с этой девушкой? Сибил опустила глаза.
— Да, милорд. Это Алана.
Теперь его глаза остановились на Алане.
— Значит, ее зовут Алана, — улыбка слегка тронула его губы. — Дело в том, миледи, что мои рыцари застали ее за охотой в лесу, хотя жителям деревни было приказано не покидать свои хижины. Кроме того, она, несомненно, убила бы меня, не отбери я вовремя у нее кинжал. Эта крестьянка понарассказывала мне какие-то возмутительные небылицы: будто бы кинжал ей дал лорд Кервейн и что она его дочь.
Алане безумно хотелось выпалить: «Все это правда!» — но она только поплотнее сжала губы. Пусть ответит ему Сибил! Может быть, ей он поверит.
Сибил, закусив губу, долго молчала. Удивляясь нерешительности сестры, Алана бросила на нее возмущенный взгляд. Прежде нерешительности не было в характере Сибил. И в самом деле, теперь Алана заметила, что Сибил выглядит не так высокомерно, как раньше. Щеки испачканы, головной убор сбился набок, жирные пятна темнеют спереди на рубашке, пряди волос выбились из косы. Никогда не видела Алана сестру такой неопрятной.
Милорд, — проговорила наконец Сибил, — Это не небылицы. Алана — моя сводная сестра, старше меня на два месяца. — Меррик нахмурился.
— Старше на два месяца?
— Кервейн — наш отец. Но моей матерью была, Ровена, она погибла при штурме замка, а матерью Аланы — Эдвина, крестьянка из деревни. В отличие от меня, Алана не воспитывалась в замке.
Вновь Алана почувствовала на себе леденящий взгляд голубых глаз. Она ответила взглядом, в котором сквозила кипящая в душе ненависть. Темная бровь высоко приподнялась:
— Незаконный отпрыск!
На этот раз Сибил поторопилась ответить:
— Да, милорд, незаконнорожденная дочь. Меррик задержал на Алане взгляд. Она затаила дыхание: эти глаза преследовали ее. Но по ним невозможно было угадать мысли рыцаря. Он косо кивнул:
— Иди со своей сестрой и займись делом! — сказал Меррик. — Позже я решу твою судьбу. Алдана собиралась выказывать полное неповиновение, совершенно отрицая существование на свете нового лорда Бринвальда. О!.. Он всего лишь наглая скотина. И хотя ей совеем не было свойственно грубое поведение, она ничего не мота с собой поделать. Казалось, их взгляды, встречаясь, высекали искры. Но сейчас она чувствовала, что его терпение истощилось и не стоит так долго испытывать судьбу. Девушка отвернулась, не удержавшись, однако от последнего дерзкого взгляда.
В кухне шли приготовления к вечерней трапезе. Сибил протянула Алане нож, и они принялись крошить капусту и лук. В Воздухе повис дым от очагов. Сквозь пелену Алана пристально смотрела на сестру.
— Говорят, ему подчинились все оставшиеся в живых, — сказала она, понизив голос.
Сибил вздохнула.
— Это верно, — подтвердила она. — Он поймал тех, кто намеревался покинуть замок. Нас поставили перед выбором: служить ему или томиться в темнице.
— А ты?..
Золотисто-карие глаза Сибил опустились.
— Как и всем, — тихо проговорила она, — мне тоже пришлось выбирать.
Алана возмущенно воскликнула:
— Но ведь ты дочь лорда!
— Сибил покачала головой.
— Теперь Меррик — лорд, а мне лишь остается подчиниться, — печально сказала она. — Всем нам придется покориться норманнам, их не прогонишь. Говорят, герцог Вильгельм захватил всю Англию и провозгласил себя королем.
Сибил легче смирилась со своей участью, чем того ожидала Алана. Она бросила на сестру подозрительный взгляд.
— Он тебя бил? Ах, негодяй! Сибил, я…
— Нет, Алана, не бил. Он сказал, что, когда из Нормандии приедет его сестра Женевьева, мне не придется работать на кухне не покладая рук, как сейчас. Я буду прислуживать ей.
Алана пренебрежительно фыркнула, Невозможно было не заметить, как огрубели и покраснели руки Сибил. Сестра не привыкла к тяжелой работе, не то что она сама. Конечно, прислуживать госпоже ей будет полегче.
— Почему нужно ждать? Разве ты не можешь прислуживать его жене?
Прядь гладких темных волос упала, на лицо Сибил, скрыв загадочную улыбку, скользнувшую по губам.
— У него нет жены.
Но… я видела парнишку, который уж точно мог бы оказаться его сыном. Такие же брови вразлет…
— Его племянник Симон, оруженосец Меррика. Мать этого мальчика — Женевьева.
Обе они снова взялись за работу. И хотя руки них были заняты, а на сердцах лежала огромная жесть, все же какое-то успокоение снизошло на Алану. Теперь отец соединился на небесах с ее матерью, и, может быть, там, где живут ангелы, смогут быть вместе, что было невозможно на земле. Скорбя об отце, Алана в то же время радовалась, что Сибил осталась в живых. А пока они живы, жива и надежда! Последующие часы прошли, как в угаре. Норманны поужинали, а сестры прислуживали им. Алана без конца сновала между кухней и залом, таская большие подносы с блюдами и кружки с элем. Руки и плечи ныли от тяжести. Сибил тоже выглядела измученной.