Застегнув пальто, Хейес уверенным шагом двинулся по выщербленному асфальту, стараясь ничем не выделяться в толпе. Он сменил костюм на коричневые вельветовые брюки, темную саржевую рубашку и черные башмаки. В этой части Москвы западная одежда не сулила ничего, кроме неприятностей.
Хейес разыскал клуб, куда его направили. Обшарпанное здание затерялось в ряду магазинчиков: гастроном, булочная, кафе-мороженое, магазин грамзаписи. Вывеска отсутствовала, лишь небольшое объявление по-русски, приглашавшее посетить заведение и обещавшее захватывающие развлечения.
Войдя, он увидел тускло освещенную прямоугольную комнату. Дешевая обивка под орех на стенах, судя по всему, была призвана создать домашнюю атмосферу. В теплом воздухе висела голубоватая дымка. В центре зала господствовал огромный лабиринт из фанеры. Хейесу приходилось видеть такие в центре Москвы, в крикливых заведениях для нуворишей. Те чудовища из мрамора и кафеля подсвечивались неоновыми огнями. Здесь же была представлена версия для нищих, сооруженная из голых досок и освещенная обычными люминесцентными лампами.
Вокруг толпились посетители. Они были не из тех, кто приходит в роскошные клубы, чтобы полакомиться семгой, селедкой и винегретом, под охраной крепышей с бычьими затылками, дежурящих у дверей, после чего отправляется в соседний зал проиграть несколько тысяч долларов в рулетку или в очко. В таких заведениях нужно выложить рублей двести только за вход. А тем, кто собрался здесь, несомненно простым рабочим с соседних заводов и фабрик, не заработать двести долларов и за шесть месяцев.
— Наконец-то, — сказал по-русски Феликс Орлегов.
Хейес не заметил, как следователь подошел к нему. Он снова повернулся к лабиринту и, указав на толпу зрителей, спросил по-русски:
— В чем тут смысл?
— Сейчас увидите.
Подойдя ближе, Хейес разглядел, что сооружение, казавшееся единым целым, состояло из трех отдельных лабиринтов. Из маленьких дверей в дальнем конце выскочили три крысы. Серые грызуны будто понимали, чего от них ждут; под крики и улюлюканье зрителей они неустрашимо устремились вперед. Какой-то мужчина начал колотить кулаком по стенке лабиринта, но его тотчас же остановил появившийся словно из ниоткуда рослый охранник со здоровенными ручищами профессионального борца.
— Московская версия Кентуккийского дерби, — заметил Орлегов.
— И это продолжается целый день?
Крысы ловко огибали углы и выполняли повороты.
— Круглые сутки, твою мать. Эти уроды спускают здесь до копейки все, что зарабатывают.
Наконец одна крыса добежала до финишной черты, и часть зрителей взорвалась восторженными криками. Хейесу было любопытно, каковы размеры выигрышей, но он решил перейти к делу.
— Я хочу знать, что произошло сегодня.
— Черномазый бегал очень быстро. Носился по улицам как крыса.
— Он вообще не должен был бегать.
Орлегов отхлебнул большой глоток прозрачной жидкости из стакана, который держал в руке.
— Судя по всему, стрелявшие промахнулись.
Толпа понемногу успокоилась, готовясь к следующему забегу. Хейес отвел Орлегова к пустому столику в дальнем углу.
— Орлегов, у меня нет настроения выслушивать твои остроты. Лорда должны были убить. Неужели это настолько трудно?
Снова приложившись к стакану, Орлегов подержал жидкость во рту, смакуя, и проглотил.
— Как я уже сказал, эти болваны промахнулись. А когда они бросились за вашим мистером Лордом в погоню, тому удалось уйти. Как мне доложили, он проявил недюжинную изобретательность. Мне потребовалось приложить столько усилий, чтобы на эти несколько минут очистить район от милицейских патрулей! Ребятам были созданы все условия. А они убили трех ни в чем не повинных российских граждан.
— Я полагал, это профессионалы.
Орлегов рассмеялся.
— Жестокие сволочи — да. Профессионалы? Не думаю. Они бандиты. Чего вы ждали?
Он осушил стакан.
— Хотите, вашего Лорда убьют завтра же?
— Твою мать, ни в коем случае! Больше того, я хочу, чтобы ни один волос не упал у него с головы!
Орлегов промолчал, но по глазам было видно, что ему не по душе выслушивать приказания от иностранца.
— Забудем обо всем. В этой затее с самого начала не было ничего хорошего. Лорд полагает, что покушались на Белого. Хорошо. Пусть он так думает. Нельзя привлекать к этому ненужное внимание.
— По словам наших ребят, ваш адвокат вел себя как настоящий профи.