Максимов перекатил окровавленное тело Николая II обратно на мальчика. Мадьяр направлялся к Анастасии, младшей дочери царя. Упав после первых же залпов, она лежала, распростертая на полу среди моря запекающейся крови. Девушка стонала, и Максимов понял, что пули нашли цель. Латыш поднял винтовку, собираясь добить Анастасию прикладом, но Максимов его остановил.
— Дай мне, — сказал он. — Я еще не насладился вдоволь.
Лицо мадьяра скривилось в усмешке. Он отошел в сторону. Грудь Анастасии судорожно вздымалась, все платье было перепачкано кровью, однако нельзя было определить, то ли это кровь Анастасии, то ли ее сестры, чье тело лежало рядом.
Максимов мысленно попросил Бога о прощении.
Он опустил приклад на голову Анастасии, стараясь ударить вскользь, чтобы ее оглушить, но не убить.
— Я ее прикончу, — сказал Максимов, перехватывая винтовку, чтобы воспользоваться штыком.
К счастью, мадьяр не стал возражать и перешел к другому трупу.
— Прекратить! — снова крикнул Юровский.
В подвале наступила зловещая тишина. Не гремели выстрелы. Никто не стонал. Лишь двенадцать человек стояли в густом дыму, сквозь который лучом солнца в непогоду пробивался свет одинокой электрической лампочки под потолком.
— Откройте двери, проветрите подвал, — приказал Юровский. — Здесь ни черта не видно. Щупайте пульс и докладывайте.
Максимов сразу шагнул к Анастасии. Пульс прощупывался, слабый и неровный.
— Великая княжна Анастасия, — крикнул он. — Мертва.
Охранники стали докладывать о других убитых. Максимов перешел к цесаревичу и перекатил тело Николая в сторону. Он пощупал у мальчика пульс. Пульс был сильный. У Максимова мелькнула мысль, что Алексей, возможно, даже не ранен.
— Цесаревич Алексей. Мертв.
— Отмучился, твою мать, — бросил мадьяр.
— Надо быстро увезти трупы, — распорядился Юровский. — К утру подвал должен быть очищен и отмыт.
Комендант обратился к одному из русских:
— Сходи наверх, принеси простыни.
— Начинайте складывать трупы, — велел он остальным.
Двое мадьяр подняли тело одной из великих княгинь. Какой именно, Максимов не понял.
— Смотрите! — вдруг воскликнул один.
Все повернулись к окровавленной девушке. Под разорванным корсажем виднелся сверкающий бриллиант. Комендант взял драгоценный камень в руку. Потом схватил штык и распорол корсаж до конца, стаскивая его с мертвого тела. На пол со звоном посыпались драгоценности.
— Их защищали бриллианты, — со злостью пробормотал Юровский. — Долбаные шлюхи зашили в одежду драгоценности!
Сообразив, что здесь есть чем поживиться, охранники бросились к остальным женщинам.
— Нет! — крикнул Юровский. — Потом. И все, что обнаружите, передадите мне. Ценности принадлежат нашему рабоче-крестьянскому государству. Каждый, кто припрячет хотя бы одну пуговицу, будет расстрелян на месте. Это понятно?
Все молчали.
Вернулся охранник, которого посылали за простынями. Максимов понимал, что Юровский торопится вывезти трупы из дома. Он ясно сказал об этом. До рассвета всего несколько часов, а белые подошли к самому городу и продолжали наступать.
Первым завернули в простыню труп царя. Его отнесли в ждущий на улице грузовик.
На носилки бросили тело одной из великих княгинь. Внезапно девушка села и закричала. Все застыли в ужасе. Казалось, само небо помогает невинным жертвам. Поскольку уже открыли двери и окна, стрелять было нельзя. Юровский ударил девушку штыком в грудь. Острие едва проткнуло платье. Быстро перехватив винтовку, Юровский ударил княжну прикладом по голове. Раздался хруст черепа. Юровский вонзил штык девушке в шею и повернул его. Послышался булькающий хрип, хлынула кровь, и девушка затихла.
— Забирайте отсюда этих ведьм, — пробормотал Юровский. — Они словно заколдованные.
Максимов опустился на корточки рядом с Анастасией и завернул ее в простыню. Из коридора донесся шум. Другая великая княжна очнулась, и Максимов, оглянувшись, увидел, как мадьяры обрушили на нее приклады и штыки. В суматохе он подсел к цесаревичу, по-прежнему лежавшему в крови своих родителей.
— Ваше высочество!
Алексей открыл глаза.
— Молчите. Я должен перенести вас в грузовик. Вы поняли?
Едва заметный кивок.
— Малейший звук или движение — и вас растерзают.
Завернув мальчика в простыню, Максимов взвалил его на одно плечо, на другое положил Анастасию и понес обоих на улицу. Он надеялся, что великая княжна не придет в себя и что никто больше не будет щупать пульс. Но остальные были полностью поглощены тем, что обнаружили на трупах. Это были часы, перстни, браслеты, портсигары и другие ценности.