Синегривка с нежностью покачала головой.
«Ну, разве можно не любоваться таким чудом!»
Тень упала на нее.
— Этого не было в пророчестве, — прошипел Гусохвост. — Огню не нужны преграды. Он должен гореть свободно.
Синегривка встала и посмотрела на него. Если раньше она сомневалась, что в ней когда-нибудь вспыхнет обещанное пламя, то теперь в этом не было никаких сомнений. Она вся пылала от гнева. Настоящий огонь кипел у нее под шерстью, наполняя ее силой львицы, защищающей свое потомство.
— Пророчество обождет, — прорычала она. — Я нужна моим детям.
— А как же твое племя? — Гусохвост обернулся и посмотрел на Остролапа, сидевшего на другой стороне поляны. Косматый воин весь извалялся в снегу, показывая Рыжелапу, как можно подпрыгнуть еще выше.
— Тяни когти! — рычал он. — Ты же не с мышью будешь сражаться!
Синегривка вздохнула. Что она могла поделать?
— Смотри! — пропищал Мошка, прыгая с головой в сугроб.
Ветви воинской палатки всколыхнулись, и оттуда выскочил всклокоченный Безух.
— Неужели нельзя поиграть в другом месте? — рявкнул он.
— Прости, Безух, — крикнула Синегривка. — Я их предупреждала.
Взгляд Безуха потеплел, когда он увидел ковылявшего к нему Мошку. Котенок восторженно пищал, широко раскрывая пасть:
— Нет, ты только посмотрииииии!
— Надеюсь, они скоро подрастут, — вздохнул Безух, направляясь к поваленному дереву. — И еще надеюсь, что Камнехвост даст мне вздремнуть на его подстилке.
Гусохвост уставился на Синегривку, его голубые глаза были пусты и бездонны, как небо.
— Если Остролап станет глашатаем, Грозовому племени придет конец.
Синегривка сощурилась и отчеканила:
— Я нужна моим детям.
— Они не только твои дети, — огрызнулся старик. — У них есть отец, вот пусть он их и воспитывает!
У Синегривки оборвалось сердце.
— О чем это ты?
— Я тебя видел, — горячо прошептал Гусохвост — С Желудем, возле Четырех деревьев.
Синегривка отшатнулась, как будто он ее ударил.
«Он все знает!»
— Я не берусь тебя судить, Синегривка, — чуть мягче сказал бывший целитель. — Ты никогда не предавала свое племя. Но эти котята потонут в крови вместе со всеми, если ты будешь сидеть, сложа лапы. Ты — огонь, который выжжет новый путь для Грозового племени!
— Синегривка!
Испуганный писк Камушка заставил ее вскочить и обернуться. Так и есть, Мошка по уши провалился в сугроб! В два прыжка Синегривка очутилась рядом с малышом, вытащила его за загривок, отряхнула и поставила на твердую землю.
Что там говорил ей Гусохвост? Неужели это правда? Вряд ли она единственная, кто может спасти племя. Раньше Гусохвост часто ошибался. Грозовые коты перестали прислушиваться к его мрачным предсказаниям задолго до того, как он перебрался в палатку старейшин. Но что если ему и в самом деле известна воля Звездного племени?
«Небесные предки, дайте мне какой-нибудь знак!» — беззвучно взмолилась Синегривка.
Она долго смотрела в небо, но так и не увидела ничего, кроме плотных белых облаков.
Снег посыпался со стены утесника, и в лагерь протиснулись охотники. Буран, Львиногрив и Златошейка шли опустив головы и волоча за собой хвосты. В зубах у Бурана болтался единственный тощий воробей.
— Это все? — спросил Солнцезвезд, подбегая к ним.
— Мы прочесали весь лес, — доложил Львиногрив. — Лес пуст.
— Копать снег пробовали? — не отставал Солнцезвезд.
— Еще бы! — вздохнула Златошейка. — Но дичь попряталась в норы, ее не достанешь.
Солнцезвезд обвел глазами племя, переводя взгляд с одного костлявого кота на другого.
— Прежде всего, нужно накормить королев, — решил он.
Буран отнес воробья к детской и положил у лап Кривули. Королева обернулась к Синегривке.
— Возьми первый кусочек, — предложила она.
Синегривка осторожно принялась за воробья.
В последние дни она постоянно была голодна, и котята беспомощно колотили лапками по ее животу, давая понять, что у нее не хватает для них молока. Синегривка невольно сморщилась, почувствовав на языке сухое мясо, жесткое и безвкусное, как кора.
Обсыпанный снегом Пышноус вылез из-под поваленного дерева.
— Добычу принесли? — крикнул он и застыл, разочарованно уставившись на полусъеденного воробья. — Старейшины голодают, — вздохнул он.
— Пусть возьмут кусочек, — предложила Кривуля.
Пышноус покачал головой и снова вздохнул.
— А Пятнистый? — спросила Синегривка. — Ему нужно есть, чтобы набраться сил.
В последнее время глашатай покидал палатку целителя только для того, чтобы сходить на поганое место. Синегривка показала на воробья, приготовившись отнести остатки Пятнистому, но Пышноус остановил ее.