Веренура раздражала необходимость подчиняться Гласте – так как Глава Ордена Церкви была человеком, – но он был вынужден на это пойти.
Ксорта отдавал себе отчет в том, что сам он, в отличие от Ралернана, никогда не будет в состоянии собрать армию для возврата себе трона. Сначала он просто не поверил обещаниям Гласты вернуть ему Лавиран. Но женщина сумела преодолеть его недоверие, дав ему ознакомиться с рядом абсолютно секретных документов, указывающих на прямую зависимость Некшарии от Ордена Церкви.
В любом случае Веренур решил для себя, что теряет не так уж и много – на момент переговоров с Гластой он стоял на грани полной нищеты, его сторонники практически были уничтожены, его самого агенты наместников Некшарии искали по всему Лавирану с великим тщанием – за голову экс-правителя была назначена огромная награда. Количество мест, где он мог прятаться от охотников за головами, стремительно сокращалось. По сути, у него не было особого выбора, кроме как согласиться на предложение Гласты. К тому же она щедро финансировала все его запросы. А трон… Что ж, если она сдержит слово, он будет приятно удивлен. Сейчас он играл на стороне церковников скорее за свою жизнь и безопасность, чем за туманную надежду стать монархом.
Веренур не знал, что некшарианцы охотились за его головой с одобрения и при большой поддержке Ордена Пресвятой Церкви. Возможно, он бы не пошел навстречу Гласте так охотно – но кто может знать все?
«Добровольные» агенты Гласты не знали и того, что, перед тем как отпустить в лагерь повстанцев, их обработали специальными препаратами, в определенных ситуациях вызывающими блокировку части функций головного мозга. Пресвятой Орден допускал возможность их провала и не был заинтересован, чтобы те под пытками случайно выдали истинных кукловодов.
За столетия, прошедшие после бунта против магов и падения Красной Лиги, Орден Пресвятой Церкви постепенно набирал силу. Процесс этот был плавным – и Главы Ордена приложили немало усилий, чтобы он продолжал оставаться незаметным. Пресвятой Орден предпочитал прятаться в тени до того времени, пока не сможет выйти в открытое противостояние с Орденом Высокой Магии.
Церковь не имела в своем составе магов, ее сила была силой веры – и знаний: быстро (по счету магов) сменявшиеся поколения адептов Пресвятого Ордена накопили огромное количество информации, которую могли использовать в том числе и против обеих пока еще сохранившихся Лиг. Пока что делали они это тайно, не афишируя свои знания.
Одной из главнейших задач Пресвятого Ордена было тотальное уничтожение всей магической силы – они считали, что вреда от магии куда как больше, чем пользы. Но пока Церковь удовлетворялась тем, что уничтожала потенциальных магов, которых не успел – или не захотел – принять под свое крыло Орден Высокой Магии, а также представителей нечеловеческих рас – под предлогом опасности использования теми тайной магической силы. За прошедшие столетия Церковь медленно, но неотвратимо становилась пугалом и палачом в глазах любого мага, не поддерживаемого Лигами. К тому же под предлогом обвинения в незаконном использования магии можно было так легко арестовать нужного (и обладающего чем-то полезным для Ордена) человека…
Маги никогда не признались бы в этом, но большинство из них, даже официально вступившие в Орден Высокой Магии, боялись серых мантий церковников. От них отворачивались, их старались не замечать. И не замечали, как все больше и больше растет их сила – словно крысиное войско понемногу заполоняет землю.
Глава 28
Ралернан в очередной раз непроизвольно покосился на пустующее место за столом справа от себя. Где носит Варранта уже пятый день? Стрелка никак не могли найти. Ралернану оставалось только надеяться, что тот направился в очередную свою внеплановую разведку, по обыкновению никому ничего не сказав. С учетом необходимости его присутствия на совете штаба данная отлучка была крайне несвоевременной.
Второе пустующее место принадлежало черному магу. Правда, с этим все как раз было понятно – по словам Грахама, тот всю ночь творил какие-то заклинания. Ничего, отоспится потом.
– Керри?
Девушка устремила на него обожающий взгляд. У Ралернана тут же пересохло во рту. Он откашлялся, стараясь придать лицу нейтральное выражение. Грахам кисло поджал губы: ну что за привычка – так пялиться на мальчишку?
– Найди мне, пожалуйста, сэра Ра'ота. Мы приняли решение форсировать наступление, пусть внесет коррективы в свои планы. Я хочу встретиться с ним немедленно и обсудить некоторые нюансы его участия.
Керри кивнула и побежала за Л'эртом. Снаружи вилась легкая метель. Тут и там горели костры – армия пыталась согреться.
После очередного неудачного применения магической силы, вызвавшего легкое землетрясение (правду сказать, вызвал его вовсе не черный маг, а она), Ралернан потребовал, чтобы маг перенес свое временное обиталище почти к самой границе лагеря. Для безопасности. Пока Керри дошла туда, кончики ее пальцев и уши покраснели от мороза.
Вход в палатку закрывало слабенькое защитное заклинание – Керри смяла его без малейшего усилия. В конце концов, маг был нужен Ралернану срочно, так что это несанкционированное вторжение он переживет.
Внутри тускло мерцали подвешенные на стены маленькие масляные светильнички. Как и предполагалось, Л'эрт спал. Проблема состояла в том, что он был не один.
Золотистые волосы рассыпались по постели большим мягким облаком, переливаясь огоньками в меняющемся освещении. Варрант лежал, закинув руку за голову. Глаза его были закрыты, грудь вздымалась слабо и неровно. На светлой коже шеи четко выделялись черные точки старых укусов.
Керри сжала зубы. Гад! Он же обещал не трогать эльфа! Рыжей молнией она метнулась к вампиру и прыгнула на него. Л'эрт открыл глаза уже после первой пощечины, но, пока он окончательно проснулся, девушка успела отвесить ему еще пару ударов. Наконец он перехватил ее руки:
– Мышонок? Я тоже безумно раз тебя видеть, но чем я обязан настолькогорячему приему?
– Что ты с ним сделал, сволочь? Ты же дал мне слово, что не будешь его кусать!
Вампир фыркнул:
– И не кусал!
Шартрезовые глаза метали молнии:
– Тогда что он делает в твоей постели?
Л'эрт картинно изогнул бровь:
– Ну… я учил его вышивать крестиком. Всю ночь.
Керри попыталась вырвать руки, но вампир держал крепко. Тогда она с силой ударила его коленом в пах. Л'эрт с присвистом втянул воздух и мгновенно отпустил ее, пытаясь отодвинуться.
Керри уже занесла руку для следующего удара, когда ее схватили сзади и оттащили от вампира – Варрант проснулся. Будь девушка менее рассержена, она бы непременно обратила внимание, что он слишком поздно отреагировал на поднятый ею шум.
– Кер? – Голос у него был немного тягучий и хриплый. – Что ты тут делаешь?
Она повернула голову:
– Нет, что тытут делаешь? Тебя нигде не могут найти уже пятые сутки! Он тебя что, держит связанным и понемногу выпивает кровь?
Вампир опередил эльфа с ответом:
– Про пятые сутки ничего не знаю. Это чудо завалилось ко мне только этой ночью – вдрызг пьяное и требующее утешений. Причем, заметь, – он поднял вверх палец, – по собственной доброй воле. Так что хватит уже махать на меня кулаками.
Керри поморщилась:
– Я не понимаю, Варрант. Ты же его терпеть не можешь. Зачем ты сюда пришел?
– Ну… – Тот замялся, на щеках у него проступили красные пятна.
Л'эрт покосился на них. Вообще-то на ее вопрос проще было ответить ему, чем эльфу. Жертва укуса инкуба никогда не может до конца избавиться от его воздействия. И если самоконтроль ослабевает – желание просто захлестывает, сметая все. А Варрант был слишком сильно пьян.
Но если ей рассказать – она непременно вспомнит, что ее он тоже укусил. Со всеми соответствующими последствиями.