– Довольно! – Л'эрт раздраженно поднял руку, прерывая его. – Я не намерен обсуждать своих предков.
– Ты меня понял, Саранциа? Если ты хочешь героически погибнуть во время этого поединка – дело твое, мне будет только спокойнее. Но если ты все-таки спрятал какой-то туз в рукаве, который даст тебе возможность переиграть Риффира, – ты не займешь его место. Иначе ты пожалеешь о том, что не погиб.
– Страсти какие! Уже весь дрожу от страха! – Л'эрт фыркнул.
– А зря не дрожишь. Даже мое желание не разрушать отношения со своей дочерью не пересилит необходимости защитить ковен. Я предупреждаю – я уничтожу тебя ровно в тот же момент, если узнаю, что ты все-таки рвешься занять место Главы Лиги. А ты знаешь, я никогда не бросаю слов на ветер.
– Ты повторяешься, Аластра. Я тебя уже давно понял. И ты слишком задержался здесь. Ночь не так длинна, как ты думаешь. Я подумаю над твоим… советом. А сейчас уходи.
Аластра раздраженно сплюнул:
– Я тебя предупредил, Саранциа. Не забудь моих слов!
Легкий хлопок – и на месте подростка забила крыльями летучая мышь. Шерстка ее отливала густым серебром. Еще мгновение – и глава ковена вампиров растворился в ночной тьме.
До поединка еще оставалось несколько часов, когда Л'эрт закончил выводить сложные символы магического круга. Теперь их оставалось полить кровью для активации. Он надеялся, что применение крови животных вместо крови людей даст ему хоть сколько-то силы. Глупо было бы проиграть совсем без борьбы.
За его спиной раздался мягкий шелест крыльев. И почти сразу же в воздухе разлился чуть тяжеловатый аромат имбиря и корицы, дополненный горьковатой ноткой лилий. Л'эрт выпрямился, вытирая испачканные мелом руки о штаны.
– Привет, Валина.
– Как ты меня все время узнаешь? Ты же сейчас меня не видел! – Голос у нее был нежный и чуть бархатистый. Его иногда интересовало – сильно ли она изменилась после инициации? Какого цвета были раньше ее глаза? Ведь именно глаза в первую очередь менял переход в мир нежити. У него они раньше были карими. А у Валины?
Он обернулся. Она стояла всего в нескольких шагах позади. Туфельки из безумно дорогой кожи гелиосской золотой ящерицы пачкались в мягкой, чуть размытой недавним дождем земле. Прямые черные волосы падали ниже талии. Черные глаза горели на прозрачно-белой коже лица двумя сгустками тьмы. Когда Валина смеялась, в этих кусочках ночи загорались звезды. Ярко-красные губы, прячущие жемчуг зубов. Стянутая корсетом тоненькая талия, мягко вздымающаяся в глубоком декольте пышная грудь. Подчеркивающий белизну кожи алый шелк платья. Валина была ошеломительно красива.
– По запаху духов. Ты опять забыла их поменять. – Он чуть улыбнулся кончиками губ и склонил голову в приветственном полупоклоне.
Она нерешительно потопталась на месте несколько минут, нервно стискивая в кулачки пальцы рук. Потом подбежала, не обращая внимания на грязь, пачкающую туфельки и подол изысканного платья.
– Я соскучилась! – Она закинула руки ему на шею и быстро поцеловала, прежде чем он успел отодвинуться. Чуть отстранилась и уткнулась носом ему в шею, щекоча кожу ветерком дыхания. От ее тела еще немного веяло теплом: Валине было меньше ста лет. – Я следила за отцом. Ты правда будешь драться с этим Главой Лиги?
– Угу. – Он попытался отцепить ее руки, но безрезультатно. – Дорогая, ты мне немного мешаешь. Я тут, видишь ли, колдую помаленьку, мне сосредоточиться требуется.
– Не дерись с ним! Я боюсь.
– Пф. За него или за меня?
– Л'эрт! Ну как ты можешь быть таким злым?
– Я? Я вовсе не злой! Я белый и пушистый. Просто меня нечаянно облили черной краской, и теперь я мокрый и мерзкий. Валь, зачем ты пришла? Мы же договорились: ты меня не тревожишь без моего разрешения.
– Я не хочу, чтобы тебя убили!
– Мы на редкость поразительно единодушны.
– Перестань ерничать, чтоб тебя!
– О-о. Леди изволит сердиться? – Он изогнул бровь.
– Ну как ты не понимаешь! Я не хочу тебя терять!
Л'эрт тихонько вздохнул:
– Валь, мы об этом говорили миллион раз. Я, таки да, жуткая дрянь, но потерять то, что не имеешь, – нельзя.
Она нервно куснула губу:
– Раньше ты говорил по-другому.
– Раньше я лгал. Типичное поведение мужчины, пытающегося залезть под юбку хорошенькой леди.
Валина отстранилась, нервно обхватывая себя руками:
– Я не верю тебе, Л'эрт. Просто не верю. Из всех вампиров, что я знаю, – ты самый странный. Я никогда не могу понять, где ты говоришь правду, а где лжешь. – Она опустила глаза. – Я просто хочу нормальную семью! Сидеть с тобой вместе вечерами и смотреть на огонь в камине. И чтобы рядом были…
– Маленькие лабрадорчики, – саркастически прервал ее Л'эрт. – Или там кокер-спаниели. Очень милая пасторальная картинка.
– Какие еще лабрадорчики? Я детей хочу!
Л'эрт поморщился, словно проглотил что-то крайне горькое:
– Валь, ты совсем уже… в смысле, плохо себя чувствуешь? Какие, к демонам, дети? Мне скоро восемь сотен лет стукнет. Ты в здравом уме?
– Я не верю, что ты стерилен!
– А-а. Ну не верь. Но природа, видишь ли, налагает некоторые ограничивающие рамки по размножению на монстров. Вон у папочки своего приемного спроси. Помнится, в свое время Аластра неплохо поизучал нюансы этого вопроса.
– Я слышала, что бывают исключения! И мы слишком мало пытались это проверить!
Л'эрт вполголоса ругнулся. Ну вот только этого ему сейчас не хватало.
– Прости меня великодушно, но я не пытался что-либо проверить. Я просто с тобой спал. Все, что мне было нужно, я уже проверил хрен знает сколько времени тому назад. Проклятье, Валь, у меня тут сейчас драчка с Главой Лиги, а ты со мной вопросы репродуктивности решила повыяснять? Подходящее время, ничего не скажешь! В конце концов, если очень хочешь детей – пойди и трахни кого-нибудь в фертильном возрасте, благо сама ты еще в нем находишься.
– Я люблю тебя! – Она уже почти плакала.
– Ну и люби себе на здоровье. Я тебе что, запрещаю? Только оставь меня сейчас в покое, очень тебя прошу.
– Л'эрт, ты последняя сволочь!
– Угу. Главное, чтобы ты уже в это поверила. Сразу станет проще жить.
Валина закрыла лицо руками и опустилась на землю, громко всхлипывая. Плечи ее вздрагивали от рыданий.
Л'эрт какое-то время смотрел на нее, упорно пытаясь убедить себя, что, если он переждет эту истерику, она уйдет, и он сможет вернуться к своим магическим гримуарам. Потом коротко выругался и сел рядом, обнимая.
– Валь, перестань. Ну пожалуйста, перестань. Я не хочу, чтобы ты такрасстраивалась.
Она подняла к нему залитое слезами лицо:
– Зачем ты?..
Л'эрт шумно выдохнул:
– Ну чего ты от меня хочешь? Не драться с Риффиром я не могу. Пообещать, что все кончится хорошо, – тоже.
Она чуть повернула голову, рассматривая каменный круг, давным-давно устроенный в этом месте. Камень казался чуждым на фоне окружавшей его природы.
– Сколько у тебя еще времени?
– Часов шесть, точно не скажу. Поединок назначен на рассвете.
– А твои заклинания… их долго делать?
Л'эрт чуть пожал плечами. В принципе, основную часть он уже сделал. Остались только жертвы. Корзинка с котятами для гримуара стояла на краю полянки, за пределами начерченного им круга.
– Недолго. Не больше часа. А что?
Валина стремительным движением прижалась к нему и прошептала:
– Тогда не отталкивай меня. Прошу тебя.
Наверное, надо было проявить твердость и прогнать ее. Может, тогда она все-таки поверила бы, что он вовсе не такой белый и пушистый, каким себе нарисовала.
Л'эрт улыбнулся широкой, немного мальчишеской улыбкой:
– Валь, ну что ты! Разве можно отталкивать такую красоту? – И легким движением опрокинул ее на траву.
Глава 40
Почти половину нарисованного на земле круга Л'эрту пришлось чертить заново, нервно следя за сереющим небом. Как и когда они с Валиной ухитрились стереть большую часть линий, он не запомнил.
Но вот последняя линия была успешно восстановлена, и он потянулся за своими жертвами. В корзинке, зачарованные магическим сном, спали кошка-мама с недавно народившимися котятами. Максимально лучшая альтернатива человеческой крови.