Дворец показался в окнах кареты – древний, ледово-синий замок со свисающими с каждой башни глыбами льда, покрывающими каждую ступеньку. Столь же прекрасный и смертоносный, как и их королева. Которая, по правде говоря, не была слишком довольная тем, что я вышла замуж за ее любимого – а теперь еще и единственного – сына.
Я взглянула на Ясеня, который глядел отсутствующим взглядом в сторону дворца с безучастным лицом. Придаваясь воспоминаниям, точно так же, как и я. Я неожиданно ощутила приступ вины, сочувствия и печали. Для него это должно быть тяжело.
– Эй, – я коснулась его руки, где на среднем пальце было надето золотое кольцо, близнец моего собственного, сплетенное из серебряных лоз и листьев. Он обернулся с почти виноватым видом. Я улыбнулась ему. – Ты в порядке?
– Да, – кивнул он. – Все хорошо. Просто… – Он кивнул в сторону окна на замороженные шпили крыш и пожал плечами. – Воспоминания.
– Ты скучаешь?
– По Двору? По ссорам, интригам и постоянной необходимости следить за тем, что делаю или говорю? Едва ли, – фыркнул он. Я с облегчением улыбнулась, услышав это.
– Но… – Вздохнул он, снова глядя в окно. – Есть кое-что, почему я скучаю. Я так долго жил здесь и знал Зимний Двор лучше, чем кто-либо. До сих пор знаю. Но теперь… – Он нахмурился. – Теперь, когда я смотрю на Тир-На-Ног, все что я могу видеть – это утраченные фрагменты. Семьи, которой больше нет. Смерть Береста и Рябины. – Его взгляд затуманился, и я могла чувствовать его сожаление, грызущую боль раскаяния и вины. – Я никогда не думал, что буду скучать по ним, – размышлял Ясень тихим голосом. – Никогда не думал … что останусь последним из рода.
Я нежно сжала его руку, прохладный металл его обручального кольца щекотал кожу.
– Мне так жаль, Ясень,– прошептала я, его теплый взгляд обратился ко мне. – Я не могу даже представить себе, каково это. Я безумно скучаю по своей семье, а они все еще живы.
– Это немного другое. – Ясень улыбался только губами, глаза все еще были грустными. – Ваша семья любит друг друга, вы на все способны ради безопасности близких. Моя же семья … ну, ты видела их. Я никогда не мог вести себя раскованно около своих братьев, особенно Рябины. А Maб … – Он покачал головой. – Маб всегда оставалась Зимней королевой, и она никогда не позволяла нам забывать этого.
– Но ты все же скучаешь по ним.
– Да, – признался он. – Я был частью этого круга. Знал правила этой игры, все было привычно. Я принадлежал им. Даже с учетом всех жестоких игр, в которые мы играли, бесчисленное количество раз, когда мы использовали друг друга, я все равно знал, что Рябина, Берест и Маб всегда буду там. – Он посмотрел на свои пальцы, все еще переплетенные с моими. – Но теперь все по-другому. Моих братьев нет, и Зимний двор больше не будет меня приветствовать, не так как прежде.
– Тоскуешь по дому?
–Тир-На-Ног больше не мой дом, – Ясень, наконец, снова посмотрел на меня, встретившись взглядом. Его глаза светились тем великолепным оттенком серебра. – Я все ною да жалуюсь? – проговорил он с грустным видом и покачал головой. – Нет, я не тоскую по дому. Возможно, я скучаю по семье, но мой дом – Маг Туиред или любое другое место, которым ты пожелаешь править. Для меня не важно будет ли это Небывалое, Железное Королевство, или даже мир смертных. Меган… – Он придвинулся ближе, сокращая расстояние между нами, и поднял руку, слегка касаясь моей щеки. – Мой дом … там, где ты.
Черт возьми, Меган, не плачь. Я закусила губу, чтобы сдержать слезы. Я не собиралась явиться к Зимнему двору с размазанной тушью под глазами, но иногда Ясень поражал меня вот такими тихими признаниями, и я ничего не могла с собой поделать.
– Мне очень жаль, – прошептал он, наверное, ошибочно принимая мои слезы за раскаяние. – Я не стану больше говорить о Зимнем дворе. Я знал, что в конечном итоге мне придется столкнуться с Маб. Ты не должна выслушивать все это.
– Ясень, – я прервала, легко коснувшись пальцами его губ, и тем самым удивив его. – Просто поцелуй меня. – Он улыбнулся. Обхватив рукой за плечи, он привлек меня ближе, склонив голову и прикоснувшись губами к моим губам. Мы целовали друг друга в темноте кареты, наши губы двигались в одном ритме, и нас уже не заботил Неблагой двор, что мелькал за окнами.
Вначале Ясень был нежен, сдерживая себя, но когда я стала осыпать поцелуями его подбородок, он застонал и откинул голову назад, нашептывая мое имя. Я прижала его к углу, запустив руки в его волосы, в тоже время чувствуя, как его руки скользили по моей спине, привлекая ближе. Поцелуи стали страстными, мой язык проник внутрь. Он отстранился, прижимаясь к моей шее. Я задрожала и издала приглушенный стон. Моя рука скользнула вдоль его груди, опускаясь к плоскому, твердому животу: затем незаметно забралась под ткань, проводя по ребрам. Он вздрогнул, тяжело дыша, прежде чем холодные губы снова прижались к моим.
Отстраняясь, он посмотрел на меня теми ясными серебряными глазами, ярко мерцающими в темноте.
– Моя королева, – выдохнул он, поднеся руку к мой щеке. От его прикосновения у меня внутри все сжалось. – Я – ваш. Не важно, что говорит Маб, независимо от того сколько времени я пробыл в Тир-На-Ног, моя жизнь принадлежит вам. Ничто не заставит меня оставить вашу сторону.
– От таких слов я могу расплакаться, – предупредила его я, почувствовав, как глаза снова начали затуманиваться. Выражение его великолепного лица слегка изменилось. – А Маб будет либо очень счастлива, видеть меня в слезах, либо очень раздражена. – Он мягко рассмеялся и привлек меня ближе, пылко обнимая в защитной манере. Его сердце сильно билось под моими пальцами, я почувствовало легкое прикосновение его губ к моему уху.
– Меган, я люблю тебя, – прошептал он. Я слегка всхлипнула от счастья, пряча лицо в его рубашке. Ясень крепко держал меня, положив подбородок на макушку моей головы, глядя в окно. – Мне не нужно больше ничего скрывать, – пробормотал он, звуча одновременно дерзко и довольно. – Ни от Маб, ни от кого другого. Пусть говорят и глазеют. Этот Элизиум будет отличаться.
Карета резко остановилась перед парадным входом Зимнего дворца. Ясень неохотно выпустил меня из своих объятий. Отстранившись, я собиралась с мыслями перед предстоящими испытаниями. Кучер спрыгнул со своего места и открыл нам дверь, впустив водоворот холодного воздуха. Ясень вышел первым, затем повернулся, чтобы помочь мне спуститься.
– Готов к этому? – спросила я, ступая на холодный, заснеженный двор. Повсюду свисали сосульки, и воздух был пронзительно холодным. О, да, прекрасная погода Неблагого Двора. Я хорошо это помнила. Глюк и отряд Железных рыцарей вышли вперед, располагаясь по обе стороны от нас и готовые следовать. Ясень кивнул, предлагая руку, и вместе мы ступили в холодное, покрытое льдом владение Маб.
Первое, что я заметила, пересекая двор полный замороженных статуй и огромных, разноцветных кристаллов, это то, что он был заполнен Зимними фейри. Учитывая, что мы были в самом сердце Темной территории, это было не удивительно. Но факт, что они все уставились на нас, заставило меня насторожиться. Знатные эльфы наблюдали за нами с едва скрываемыми ухмылками, гоблины и красные колпаки провожали нас жадными взглядами, хотя и держались на расстоянии от рыцарей, а буки скрывающиеся в тени, пристально смотрели нам вслед.
Ясень сильно сжал мою руку, пока мы шли через двор, игнорируя и все же не в силах не замечать нечеловеческую публику. Когда мы начали подниматься по ступеням во дворец, один из знатных эльфов, долговязый фейри с заостренными, кристаллическими волосами, одарил Ясеня насмешливым приветствием и саркастически пробормотал «Принц». Ясень прошел мимо, с невозмутимым лицом, не удостоив его взгляда. Маска Зимнего принца.
До меня дошло, что происходило. Они все были здесь, чтобы увидеть новую королеву и ее, по всеобщему мнению, смертного мужа. Не для того, чтобы поприветствовать или выказать любезность, а проверить на слабость, узнать, будет ли легко манипулировать и нанести поражение этой новой, получеловеческой королеве. А также они были здесь из-за Ясеня, чтобы посмотреть, будет ли их бывший принц так же слаб, как и простой смертный. Что сделало бы королеву, которой он служит, такой же слабой.