Михаил Сергеевич Попов
Пророчество Золотого Перуна
Глава 1
Низкие грозовые тучи черной тяжестью закрыли небо. Где-то вдалеке послышались первые глухие раскаты грома.
— Будет дождь, — задумчиво проговорил Велимудр, поглаживая седую бороду, закрывавшую грудь до самого живота. — Не простой дождь… Чую, с ворогом великим схватится сегодня Перун. Как бы в запале Подгорную весь не пожог.
Его рука скользнула на обереги, перебирая их в глубокой задумчивости. Куда ни глянь, всюду дурные предзнаменования. И добро бы только здесь, так ведь нет! Со всех концов необъятной Руси приходят вести. Везде одно и то же.
Он всмотрелся в тучи, словно пытался в их клубящейся мгле найти ответы на мучающие душу вопросы. Но равнодушно небо к человеческим горестям. Никогда не пояснит откуда беду ждать. Только предречет эту беду, а дальше сами во все глаза смотрите, и коли пропустите, сами виноваты останетесь. Он сдержал тяжелый вздох. Негоже Яросвету, стоявшему поодаль, видеть тоску наставника. Сам ведь учил — последнее дело предаваться унынию.
Он скосил глаза, сразу натыкаясь на восхищенный взгляд белокурого детины. Вон, каким вымахал, а все смотрит снизу вверх, ловит каждое слово. Дело, в общем-то правильное, но пора уже и своей головой жить.
Родителей Яросвета убили лихие люди, когда малец не встретил и седьмую зиму. И с тех пор взял его волхв к себе. Своей семьей так и не обзавелся, вот и растил приемыша как родного сына. Баловать не баловал, но и не обижал. Когда тот подрос, начал учить понимать травы, зверей и птиц, учил волшбе и покону богов, мечтая что однажды, станет Яросвет достойным преемником. Но пока, эта, прости боги, орясина, предпочитала слушать рассказы о великих битвах и подвигах, мимо ушей пропуская дельные вещи.
Вроде бы и ростом не ниже самого Велимудра, а все витает в мечтах, мнит себя героем на белом коне, в сияющих доспехах и с пламенеющим в лучах заходящего солнца мечом. А уж повергает в мыслях, никак не меньше рати за раз. А то и цельную армию в бегство обращает!
Эх, правильно считал, что из него толк выйдет. Уже выходит. Одна бестолочь остается!
Не догадываясь что за мысли крутятся в голове наставника, Яросвет с восхищением смотрел на него. Высокий, выше любого кого доводилось видеть, в молодости был великим воином, что до сих пор можно узреть по широким плечам и огромным кулакам. Глядя на эти кулаки, Яросвет каждый раз вспоминал, как однажды на него бросился бык и старый волхв, защищая, тогда еще мальчишку, ударил только один раз меж выгнутых дугой рогов… Не скоро смог встать бык на дрожащие ноги. С тех пор прошло много лет, Яросвет вырос, мало кто мог сравнится с ним в росте и силе, но старый Велимудр все равно оставался выше и на столько же сильнее.
Парнишка с тоской смотрел на грозное небо. Перед его взором, вместо туч, неслась по небу несметная армия, чтобы столкнуться с такой же, а может и с большей. Где-то там, во главе одной из армий, летит колесница самого Перуна, с черными как эти самые тучи жеребцами, а сам грозный бог заносит десницу с пылающей молнией, чтобы покарать дерзнувших выступить против.
— Ярко, олух, — чувствительный подзатыльник прервал красивые грезы. — Опять мечтаешь? А ну, беги в Подгорную, да предупреди войта, что поговорить мне с ним надобно…
Не договорив, Велимудр, подкрепил наказ чувствительным пинком чуть пониже Яросветовой спины, что позволило тому с первых же шагов, развить приличную скорость. Провожая взглядом удаляющиеся соломенные вихры ученика, Велимудр удовлетворенно крякнул. Дюжий парень. Со старшими вежествен, со сверстниками открыт, да и до знаний все же жаден, когда от грез своих отвлечется. Быть ему хорошим волхвом, если не эти мечты. А то не ровен час соберется геройствовать, славу добывать. И тогда коту под хвост годы обучения… Нет бы уродился ущербным, махоньким да слабеньким. Но, как назло статью удался, а силы, что у твоего медведя. Добро хоть пока не понял, не углядел своей силы.
Волхв тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Придет срок, там и видно будет, а пока время еще есть. Может и образумится… Хотя какое образумится, когда парню осьмнадцать зим!
И с этими мыслями Велимудр направился в сторону веси, опираясь на любимый резной посох с верхушкой из куска необработанного небесного железа, что нет-нет, да и упадет на землю — сам Перун их людям швыряет. Да и от татя глупого такой дубиной оборониться можно — быку голову проломит, тяжелая как кузнечный молот.
Подгорная весь, получила свое название за гору, в подножии которой построили первые маленькие домики. С тех пор весь разрослась, семей становилось все больше, уже и на выселках дома строят, скоро до леса доберутся, срубят могучие дубы, расчищая землю под новые дома и пашни.
Сюда редко доходили лихие люди, половцев останавливали раньше, поэтому весь была богатой и жизнь текла в ней довольно размеренно. Но подходя ближе Велимудр почувствовал себя неуютно. Не спроста должно быть боги указали именно на нее. Ох, не спроста. На всей памяти волхва был только один случай, когда боги являлись к людям. А тут еще и с просьбой пришли, да сразу двое… Видно перемены впереди великие. А все отсюда пойдет… Из Подгорной.
Он добрался до околицы в тот самый момент, когда на землю упали первые капли дождя. Сразу же навстречу выскочил Яросвет. Рожа довольная, значит все исполнил как велено, ждет похвалы, ну ни дать ни взять — игривый щенок!
— Верховный, пойдем скорее, там войт нас дожидается, — взахлеб затараторил он. — У него праздник сегодня, внук, ить, родился. Там столы уже накрыты, гости пришли…
— Добро, — кивнул Велимудр, — веди к войту.
Единственный на всю весь в два поверха, крытый дранкой дом войта Брячислава виден издалека. И захочешь, а не ошибешься, кто в этой веси главный, к кому первому путнику зайти, вежество выказать. Ко двору, не взирая на начинающуюся грозу, стекался народ. Вся весь спешила поздравить его с таким праздником. Зоркий глаз Велимудра, вычленил среди гостей войтов трех соседних весей. Удачно. Теперь только бы не перепились…
— Гой еси, волхв, благодарю, что почтил мой дом визитом, — навстречу Велимудру, радостно улыбаясь, спешил войт. Невысокий, но поперек себя шире, в молодости кузнец, но и в старости не ослаб. Да, уже — в старости. Волхв грустно отметил, что в похожей на заступ бороде Брячислава изрядно прибавилось седины. Он постарался припомнить, когда последний раз виделись. Вышло что очень давно, точнее и не сказать. Летит время… — Не откажи в милости, благослови внука, а и чарочку меда выпей за его здоровье! Мед хороший выдался! Я его поставил после рождения сына, вот и дозрел до внука!
— Добро. Только прошу, передай остальным войтам, что б не пили много. И сам от обильного пития воздержись. Ночь нам предстоит трудная о многом переговорить надобно.
Брови Брячислава сшиблись на переносице. Взгляд стал тяжел, хмурен. Какое-то время смотрел он на Велимудра, размышляя. Наконец вздохнул, плюнул в сердцах:
— А ты, волхв, хоть раз можешь придти по-человечески? Так, что б просто, без дела, но по-вежеству? Просто придти, а?
Велимудр, избегая смотреть ему в глаза, горестно развел руками. Не до праздных бесед, когда такие дела творятся.
— Ладно, — пожал плечами войт, — пошли пока, позже поговорим. Не след народ баламутить…
И не смотря на волхва отправился к гостям.
— Погодь, Брячислав, — остановил Велимудр. — Не с руки мне с гостями сидеть, лясы точить. Позволь в доме дождаться, богам помолиться.
Войт резко повернулся и смерил волхва хмурым взглядом.
— Чую, дюже плохие вести ты принес. И надо ж тебе, мне такой день испортить! Будь по-твоему. Брунька! — войт поймал за шиворот вертлявого парнишку — Проводи волхва с отроком в гостевые комнаты, да проследи, что б не нуждались ни в чем.
Брунька кивнул, густые, рыжие вихры огнем взметнулись над головой.
— Пойдемте, провожу, — отвесив земной поклон Велимудру сказал парнишка. — Если надо чего, только кликните, мигом принесу.
Он проводил гостей в дом, на второй поверх, в горницу, в которой всегда останавливались гости войта. Гостеприимно распахнув дверь, улыбнулся:
— Располагайтесь, будьте как дома! — и умчался помогать подавать на стол.
Комнату гостям отвели просторную, светлую. Большие окна затянутые бычьими пузырями сейчас открыты настежь, свежий ветерок теребит неяркое пламя лучин закрепленных по углам. Вдоль стен широкие лавки с наваленными шкурами — хоть сейчас ложись спать! — перед одной лавкой широкий стол, полы сверкают свежими досками, сразу видно заботливого хозяина, что подновляет дом, не дает завестись гнили.