Опасность. Первая опасность в неизведанном еще магическом мире, и я реально не знаю, что делать.
Глеб придвинулся и вновь обнял меня за плечи. Я всхлипнула, положив голову ему на плечо, и закрыла глаза. Успокоиться. Нужно просто привести в порядок мысли, не паниковать. Уверена, они знают, как бороться с черным человеком, или хотя бы как защититься.
— Ну, не раскисай… — Глеб осторожно и неуклюже погладил меня по голове.
Не раскисать оказалось сложно. Впервые в жизни до одури захотелось, чтобы Влад остался рядом. Плевать, чем это вызвано — проклятием, болезненной привязанностью или любовью. Лишь бы он обнимал меня, пусть недолго, но позволил почувствовать безопасность, защищенность и заботу. Участие.
Но он ушел. Словно ничего не было, словно мы чужие. Мы и есть чужие… Щеки обожгло слезами обиды.
Нужно переключиться на что‑то другое, не думать о нем. Я повернулась к Глебу.
— Кто это был? Я имею в виду, тот, из видения.
— Его зовут Тан, он — Чернокнижник, — ответил он. Затем, видимо, решил пояснить и добавил: — Ну, колдун, использующий в заклинаниях различные темные знания.
Я кивнула. Выпрямилась. Решительно вытерла слезы.
— Я смотрю телевизор.
— Ну, да, примерно так, как в ужастиках. — Он улыбнулся, видимо, стараясь меня приободрить.
Что это я, в самом деле? Раскисла, как малолетка какая‑то! Развела тут розовые сопли. Одного охотника я отвадила, а все потому, что не сдалась. Нужно выяснить все об этом колдуне, раз уж он явится к атли.
— Откуда вы знаете его? Он что уже приходил?
Глеб кивнул. Отвернулся, словно не хотел, чтобы я видела, насколько он серьезен. Мне и не нужно было — в памяти свежими отпечатками выделялось видение.
— Долгие годы мы думали, что он убил Ларису, — сказал он глухо. — Тан похитил ее и держал у себя несколько дней. Вермунд тогда чуть с ума не сошел, бесновался тут… А потом она уехала, не сказала никому. В общем, драма.
Я закрыла рот ладонью.
Вот почему Влад ушел — он должен уберечь Лару. Слез больше не было, только горечь — холодная, непреодолимая, сводящая душу тоской. Одиночеством. Она в опасности, и он будет рядом. Милый, заботливый. Не мой. Так близко и так далеко одновременно. Ну, почему мне так обидно?
— Что ему нужно? Зачем пришел Чернокнижник? — машинально спросила я, чтобы что‑то спросить. Чтобы хоть как‑то заполнить свистящую пустоту в душе, отогнать ненужные мысли. Ответ был оглушающим и неожиданным:
— Он хочет племя атли, Полина. Тан хочет быть вождем.
Глава 15. Выбор
Я сидела на диване и слегка покачивалась из стороны в сторону. Это всегда успокаивало — иллюзия движения, монотонность, словно рождалось некое чувство уверенности в том, что следующая секунда будет аналогична предыдущей, а значит, предсказуемой.
Только теперь я поняла, чего мне не хватало все эти месяцы. Надежности. Совсем недавно все было просто, а теперь так запуталось, что я и не знала, чего еще ждать от судьбы.
Но велела себе собраться. Нет времени на сопли, нужно все обдумать, а ноющая боль и панические мысли — не лучшее сочетание в данной ситуации.
Итак, что я имела? Во — первых, древнее проклятие, связывающее нас с Владом. Во — вторых, женщина, что его наложила, все же имела силу и немалую. И, наконец, в — третьих — ее сын, которому она передала свои знания перед смертью. Обиженный мальчик, лишенный престола, повзрослевший, вскормленный мыслями о мести. Он нашел способ продлить себе жизнь на несколько веков, используя темные знания, проникая в неведомые миры, полные силы, чтобы однажды вернуться и взять свое. То, что у него отняли много столетий назад — пост вождя древнего племени атли.
И он вернулся — сильный и готовый сражаться, возвратить принадлежащее ему по праву. Древний Чернокнижник — Алекс Тан.
В прошлый раз он приходил несколько лет назад, похитил Лару и шантажировал Влада, требуя, чтобы тот отказался от права наследования. Но тогда племенем правил его дядя — Станислав, и тот, испугавшись, распустил атли. Разорвал связи, соединяющие его членов, приказав всем бежать, а сам вскоре слег с сердцем и умер. Лара так и не нашлась, а потом выяснилось, что ее долгие годы Филипп прятал где‑то в Австрии.
Эту историю мне кратко поведал Глеб, и теперь я пыталась ее переварить. Пока выходило плохо.