- Еще более приблизил тебя?- дополнил я.
Иван Федорович молчаливо кивнул, по-прежнему не справляясь с волнением. Наконец он продышался.
- Проси, что хошь,- хрипло сказал он.
- Материалов на мой завод, то есть мануфактуру. Нужно олово, медь и цинк. Надо упростить литье пушек и перейти на бронзу. Иными словами – нужен государев заказ, дабы я не разменивался на прочие мелочи.
- Банк «Европа» - мелочь?- усмехнулся боярин. – Давно им интересуюсь.
- Хочешь вложиться? - спросил я быстро.
- Заманчивое дело, - степенно ответил Кошкин, поглядывая на меня с хитринкой, как бы поймав меня наконец на слабости. – Думаю, входить нужно кумпанством.
- А уж когда оба ордена устоят супротив поляков да литвинов…- продолжил я многозначительно.
Тут боярина опять прошибло потом. Сколько треволнений для него сегодня. Да, при такой доле Ливонского ордена в банке .. Это как барыши запахнут, чистое амбрэ!
- Помочь хочу тебе, Иван Федорович, - кротко сказал я,- Бают, женка твоя занедужила. Привез я с собой лекаря знатного, заморского. В самой Сорбонне науку постигал.
- Хитер ты, князь, хотя простаком прикидываешься.
- Не без этого. Добытчикам денег иначе нельзя.
- И то. Где лекарь?
Я кликнул Игоря. Тот лебедем заплыл в кабинет, изобразив замысловатое приветствие вкупе с старофранцузским грассированием.
- Что он бает, петух твой?
- Приветствует знатного вельможу. Ведь ты по их меркам цельный граф, а то и маркиз.
- Красиво прыгает. Нужно такого завести. Что еще восхотел?
- Просит показать больную или провести к ней.
- Прошка! Проведи франка к госпоже. Да поглядывай там. Мы опосля подойдем.
- И все же что за печали у тебя , князь?
- Печалуюсь я, что после смерти Владимира Андреевича, храни Христос его душу, княжество его распалось на четыре части, что ослабило Серпухов и границы с юга.
- Юг - это что? Молвишь иной раз непонятно.
- Сторона света. Со стороны Рязани. И Рязань пока – то еще осиное гнездо, все за спиной государя интриги плетет да выгадывает.
- За завод беспокоишся?
- Если бы. Ведь под занесенной плетью ходим, таимся, крысятничаем.
- Ништо. Окрепнем, да на торговые пути сядем, тогда и по другому говорить мочно, не так ли?
- Согласен. Слабы мы пока . Скудна земля, выделки нет. Только и живем, что на «купи и продай». А Европа крепнет заводами. Вкруг Черной земли корабли посылает за золотом да каменьями.
- Врешь?
- Цари гишпанские и португальские корабли готовят Индию искать.
- Вон оно как! И золото там точно есть?
- Видимо – невидимо.
- Нам бы тако.
- У нас выход к Камню. Подомнем Булгарию и вот он - батюшка Урал.
- Мечтаешь? Там нас ордынцы ждут.
- Мечтать не вредно.
- Ха-ха-ха. Насмешил, Олег Михайлович.
Вошел слуга с Игорем.
- Что скажешь? Как твово лекаря кличут?
- Шарль дю Шес. Дворянин.
- Заковыристо. Пущай будет Дюшесов. Молви что хорошее. Что говорит?
- Иван Федорович,- ответствует он, что у женки болесть носовая, прозываемая гайморит и что случай запущенный.
- Умереть может?
- Может. Гнить в носу начало, может перекинуться в голову.
- Вот горе то какое! Баба - кровь с молоком, а вот на тебе. Вылечит?
- Говорит, что попробует, но нужно резать нос и наблюдать за больной две седьмицы.
- О Господи, прости грехи наши. Скажи ему, пущай лечит, но ежели ошибется, то не посмотрю, что он у себя в боярах ходит. Быть по сему. Поживет у меня. Ты ведь, князь, тоже не торопишься.
- Полагаю, что разговор наш в нужной части будет доведен до государя?
- Вестимо. В нужной. Жди вызова.
Я ехал в своем возке. Напротив сидел Игорь. Я с удовлетворением рассматривал его растерянную физиономию.
- Что, мсье Дюшесов, понял теперь, что попал не в компьютерную игру?
- Да, сурово. Послушайте, Олег Михайлович, это не игрушки. Когда этот бородатый глянул на меня, то почувствовал себя цыпленком на вертеле.
- Не «выкай», а если уж не можешь сдержаться, тогда добавляй «ваша светлость». А тот бородатый по-нашему премьер – министр московского правительства.
- Ну, ни фига себе!
- Зато у тебя куча бонусов. Здесь редко бывает серединка. Или грудь в крестах или голова в кустах. В Юхнове задержишься только для обкатки. Зная Кошкина, следует ждать персонального вызова для тебя через месяц-другой. Побудешь у него домашним лекарем, а заодно сам знаешь кем.
- Думаете справлюсь,- Игорь запнулся,- ваша светлость.
- Ну вот , получается. Иначе нам не выжить, Игорек. Иначе ребром на крюк и знакомство с кнутом – длинником, что подлинную правду выбивает.
- А я думал – свобода, ярмарки..
- Красотки,- подсказал я . – А также церковная инквизиция, на пути которой стоит персональный запрет государя. Учись креститься.
- Так я вроде католик. Позволительно ошибиться.
- В Юхнове позволительно. В Москве могут пришибить.
Игорь поежился.
- Гадюшник какой-то.
- А ты представь, что у себя в России вхож к нашему премьеру.
- Н-да. Как то нерадостно всё. Как-то иначе представлялось это прошлое.
- Рыцари, дамы на турнирах, дуэли на шпагах?
- Ага.
- Будут тебе и шпаги и лошадиные скачки и легкомысленные девки. Узнаешь вкус крови на губах и её запах, особенно когда её много. Очень много. Не торопись. Язык –то действительно старофранцузский?
- Полгода зубрил у какого-то пройдохи.
- Не проколоться бы с ним. Изучай славянский. Особо не упирайся. Наш язык кажется местным иноземной тарабарщиной. И так сойдет. Спи. Это не Киевское шоссе, будем дня два тащиться.
Олега я застал в некотором опупении. Значит , где-то пересекся с Асией. Представляю картинку. Я ухмыльнулся. У нас с ним абсолютно одинаковые вкусы что в еде, что в женщинах.
- Как съездил, Михалыч?
- Полезно, если одним словом. К государю не попал. Эти тризны у них что-то уж очень замысловатые. Видимо было не до меня. Сдал батарею « единорогов» с зарядами. Пушкарей пусть сами ищут. Может догадаются о создании артшколы хотя бы на уровне ефрейтора. Что, познакомился с Асией?
- Это она познакомилась, я стоял , открывши рот.
- Как и я впервые.
- Где ты её нашел?
- Купил.
- Шутишь?
- Нисколько. Оказалась убыхской княжной. Усыновил парнишку.
- Черненький такой?
- Он самый. Родили девочку Машку. Вся в меня.
- Черт, такую деваху отхватил!
- Подберешь и себе. Но не торопись. Ты теперь брат князя. Невместно с простолюдинками возиться по-серьезному.
- А пользовать?
- Да ради бога. Здесь с этим просто.
- То-то ты мне Настену подсунул.
- Не понравилась?
- Немного Кама – сутры и секс – бомба будет заряжена по полной. А лошадь, что подарена, не кусается? Спросить у конюшего совестно, боюсь коней с детства.
- А я не знаю, - съехидничал я.- Может перейдем к нашим делам?
- Нашим?
- Именно. В случае моей гибели будет возможность еще некоторое время пошевелить это болото у черта на куличках. Разве ты не поступил бы так же?
- Пожалуй.
- Вникай. Вникай во всё. Не упускай мелочей. Что знаю, расскажу до самого дна. Верь мне, то есть себе. На моем примере ты уверуешь, что сможешь прыгнуть выше головы. Ты задирай планку, задирай, нехрен комплексовать.
С Никитой удалось встретиться только поздно вечером.
- Каковы первые впечатления?
- Мне нравиться. Крестьяне пашут, бабы помалкивают, плотники строят – все при деле. Никто не гундит и не митингует и не жалуется на всё и на вся. Только набожные все в усмерть. Напрягает.
- Давай, Никита о себе. Сначала о легенде.
- Нужно менять, что – то мы не то наворотили.
- Согласен. Значит так – ты немец. По-немецки говоришь?
- Полгода практики до заброски, тьфу - до прохода.
- Почему открылся портал?
- Тут я не очень понял. Олег кормил завтраками год. Ясно одно, что он открывается в строго определенное время, а вот при стечении каких факторов – непонятно. Олег Михайлович, ты подозреваешь, что я засланный казачок?