- Компромат копают,- усмехнулся Михалыч. – Игорь?
- Думаю, с новациями нам надо поосторожнее, да и с языками тоже. У себя , я имею в виду Юхнов, катим за иностранцев на службе – пока сходит. А вот здесь, где иноземцев пруд пруди, мы выделяемся. А первым с дерева желтенький лист слетает.
И с перевооружением я бы посоветовал не торопиться. Кто сейчас князья? Да просто братки, посаженные на места для сбора дани. А интересы нации, государства им по барабану. Начитались мы там всякой ерунды и эту идеализацию с собой приперли. Не. С волками жить – по волчьи выть. Я теперь понимаю, почему Михалыч в последнее время старается меня лишний раз не светить. Чревато. Пока нас крышевал отец Филипп, можно было блистать исключительностью. А сейчас он разболелся и надолго уехал в Киев по святым местам. Я предупредил.
- Все правы,- резюмировал Михалыч. – Я ведь что вас собрал? Отчаялся я события в лучшее русло направлять. Рвется в руках история, как гнилая ряднина. Надо заканчивать с прогрессорством. Мне скоро 53 исполниться, Олегу – 50. Отдадим концы и наши потуги растворяться в истории, как птичья какашка в пруду. Ведь почему происходят глобальные перемены и повороты? Да просто условия накапливаются и пока не накопиться критическая масса – хрен процесс повернешь. Я не прав?
- Я согласен,- неожиданно включился Игорь. – А вдруг наши действия вызовут не улучшение, а ухудшение базовой обстановки. Ведь существует масса неучтенных нами факторов, на которые мы не обращаем внимания, как на второстепенные или попросту их не знаем. Так что следует или просто жить или, если неймется, действовать исключительно точечно либо на переломные события либо в отношении конкретных личностей. Потому и попытки устроить гадости Новгородскому архиепископу считаю полной глупостью. Может после него еще хуже мракобеса пришлют. А ваши попытки создать в Европе финансовый центр считаю опасной затеей. Ведь при неблагоприятном повороте событий эти деньги позволят просто растоптать будущую Россию.
- Это какой поворот ты имеешь в виду?- едко спросил Никита.
- Преждевременную смерть владельцев банка « Европа».
Наступила тягостная пауза.
- Что это мы о глобальном да великом?- рассмеялся Олег.- Все о справедливости и правде или иной гадости говорите. Давайте о бабах. А ты, Игорь, вообще самый молодой – давай разливай, да шефу плесни – тоже мне штрейкбрейхер. Михалыч, ты в колокольчик брякни, будь добр. Что ты электричества не изобрел – звонок ручной?
После звонка дверь открылась и солидный дворецкий ввел девушку, от вида которой у мужиков опустились руки с взятыми на изготовку кубками.
- Небесное создание,- прошептал Никита.
Девушка действительно была необыкновенно хороша. Её красоту подчеркивал умопомрачительный наряд по последней польской моде. Смущаясь, она присела в реверансе и робко посмотрела на Олега.
- Знакомьтесь - это Элиза, в недалеком будущем баронесса Хольтендорф.
Мужчины, загомонив ,стали выбираться из-за стола. Они выстроились в очередь и галантно целовали пальчики девушки.
- Позволь представить тебе моих друзей - князя Юхновского и Черкасского, баронета Задонцева и шевалье дю Шеса.
Новоиспеченные дворяне рассыпались в комплиментах, чем окончательно смутили девушку.
- Где ты такую откопал? – отвел Олега в сторонку Михалыч.
- Дочь бывшего управляющего того Хольтендорфа. Как увидел, сразу понял – пропал. Гори оно все огнем, а девчонку завоюю.
- Да, за такую пободаться стоит, - согласился двойник. – Ты посмотри, как у наших мужиков глазенки разгорелись.
- Пусть сами своих ищут. Полюбовались и будет с вас. – Олег сказал несколько слов по-немецки и девушка , кивнув, изящно присела и выплыла из кабинета.
- Фея. Нет слов,- выдавил Игорь.- За такую да не выпить?
Махнули, занюхали, отдышались. До самого вечера из кабинета князя доносился смех и звон посуды. Наутро дворня не узнала господина. Его как будто подменили. Начищенный, отмытый и бодрый князь резво вскочил в седло и немалая кавалькада двинулась на выезд из города.
- Куда это господа?- спросил у алебардиста сменщик.
- О, у них это называется « на шашлык», - важно пояснил солдат. – В прошлый раз мы с Иоганном стояли в карауле на таком выезде, досталось и нам. Теперь я понимаю, что мы не прогадали, заключив такую кондотту. Сержант сказал, что и у нас на родине появилась непыльная работа – господин Халег стал бароном фон Хольтендорф, после окончания службы можно предложить свои услуги там.
На отдыхе Михалыч попросил у Олега выводов относительно унии Литвы с Польшей.
- А тут как ни крути, дело придет к тому же, что в нашей истории. Ягеллоны уже в личной унии – это раз. А во- вторых усиление тевтонов многим тоже не шибко нравиться и не случайно. Корыстные фанатики если коротко. Так что скоро опять война. Кстати я теперь обязан выставить по требованию сюзерена – короля Польши дружину.
- Да, вляпался я по самое немогу. Впрочем , теперь не мне решать, какой ход сделать первым. Доложим государю и пусть у него зубы болят, ведь все равно по-своему сделает.
Меня другое тревожит.
- Догадываюсь. А не послать ли нам всех этих ребят подальше и не учинить ли самостийную державочку?
- В точку. Будь мы помоложе, то дров бы еще поломали дай боже, а теперь мы не успеваем закрепить достигнутого. Вот в чем беда. Не успеваем подняться на ноги, обретя и экономическую и политическую независимость. Что надумалось в стенах древнего замка?
- А вот если мы возьмем у датской королевы Маргрет в аренду Готланд ?
- То еще яблоко раздора. Однако если не ошибаюсь скоро Висбю утратит значение до 16 века, пока шведы не приберут его к рукам. С другой стороны, с нашими способностями его оборонять легко, братьев –витальеров утихомирим, учиним торговлю, как положено. Надо подумать. Я уж, грешным делом, решил рвануть в Северную Америку, пока англы туда не добрались. Только там сплошное натурхозяйство – одичаем. Давай еще раз с парнями посоветуемся. Они за вчерашний день конструктивностью просто удивили . Устал я . Душой устал. Видимо не по себе груз взял.
Эпилог
Лета шесть тысяч девятьсот девятнадцатого года в месяце хлеборосте (июнь 1411 года) боярин Кошкин докладывал государю о важнейших делах.
- И прислана из Юхнова челобитная от князя Олега Михайловича.
- Не часто он челом бьет, с чего бы то? Да и во Пскове всю зиму просидел, не похоже на него.
- Проситься он, государь на покой, одолеваемый болестями и старыми ранами, в битвах полученными. Хочет отъехать в края, где зима помягше. А на заводы да мануфактуры, отписывает, сил нет более.
- Врет?
- Не думаю. Далее отписывает заводы в Юхнове да на Тулице да рудники на Проне и Упе на тебя, великий государь, дабы крепло государство Московское не токмо молитвами.
- Неслыханно сие,- поразился Василий Дмитриевич.- А что просит взамен?
- Ничего. А и ранее он молвил, что отстроил крепость и город не на свои, а на деньги русичей. Восхотел забрать ближников своих со чады и токмо по их желанию. Как скажешь, государь?
- Вот скажи Иван честно, легко ли терпеть рядом человека, коему ведомы твои помыслы ?
- То верно. Я с князем себя дитятей поротым чувствовал и по делу. Тяжек его крест и пусть его. И верю я, что знания свои поперек нас он не обратит. Займется, сколько сил хватит, торговлишкой. Ведь взял в откуп цельный остров у данов. Что там хорошего? Камень один да тати морские.
- Ну, без дела он к Господу отойдет еще быстрее, знаем мы его, а вот пылу поубавит. Почтение наше ему вырази, заслужил. Что там у нас за протчие дела?
-