«Отныне мы предоставлены сами себе. Правда, есть одна опасность…»
«Какая?»
«Китовлас ищет потерянные Ондроном перстни. Если Китовласу удастся найти все одиннадцать перстней, мир изменится в худшую сторону. Мир превратится в пустоту».
«Мать Перуника, что же нам делать?»
«Только человеку по силам найти перстни Ондрона».
«Я готов! Я найду все одиннадцать перстней!»
«Теперь я понимаю, почему Облако безгранично верит в тебя. Ты смышленый мальчишка. Мы можем тебе помочь. Каждый из нас будет помогать тебе. Но не обижайся, если мы не придем по первому зову. Могут быть разные причины. Помни, мы так непохожи на тебя. Вода тебя любит, но Огонь для тебя опасен. Сегодня ты в моих владениях. Я, например, очень люблю… поспать. Нет, не поспать. Углубиться, прислушаться к тому, что происходит внутри меня, потому что так называемая „земная" поверхность — кусочек кожи — совсем небольшая часть моего тела. И я очень переживаю, когда Вода отступает и на коже появляется мерзкая песочная чесотка. Я так расстраиваюсь, что никто до меня не может докричаться. Но будь осторожен и береги себя. Ведь если мы не успеем вовремя прийти на помощь, ты можешь погибнуть и стихиям тогда необходимо будет искать нового товарища. Вода говорит, — что нет равного тебе человека. Если ты погибнешь — мы потеряем последнюю надежду. Мы не сможем вернуть тебя из мертвых. Умерев, ты станешь частью меня. А я… я, как ты теперь понимаешь, достаточно беспомощна. Нам нужны твои воля и ум, Первый Пророк. Твой долг найти волшебные одиннадцать перстней. Ты должен уберечь Мироздание от повторного разрушения. Мы верим в тебя, Лориан, и желаем тебе удачи. Прощай, Первый Пророк!»
Четвертый день своего пребывания в пещерах он посвятил поиску источника чужих мыслей. Теперь он был уверен, что раньше имел дело с человеческим разумом. В разговоре с ним Перуника не сказала, что именно стихии заманили Первого Пророка в подземелье. Выходит, либо здесь, под землей, он встретит самого Китовласа, либо отыщет один из перстней, либо найдет первого друга! За дело!
Лориан обнаружил, что через дальнюю пещеру течет самая грязная река на материке — подземная река Кака.
На обрывистом берегу зловонной Каки он встретил Кричащего Колдуна. Тот поманил Лориана в темную нишу, откуда доносился звон колокольчика. Вступив в нишу и прищурившись, Лориан разглядел немудреные шаманские принадлежности, разложенные вдоль стен, сходившихся над головой. Кричащий Колдун, ужас подземной деревни, был шаманом пещерных слепцов. Неограниченной власти над племенем ему удалось добиться после того, как черным колдовством он закрыл вход в подземелье случайным прохожим и прочим чужакам. С тех пор лабиринт бесконечных подземных переходов стали называть Колдун-пещерой. Лориан с опаской всматривался в резкую линию его огромного рта, так как ранее уже слышал рев, издаваемый Кричащим Колдуном, и готов был поверить в то, что колдовские вопли способны лишить человека слуха. Пещерный Колдун вдобавок знал заговоры.
Он спросил у пленника:
— Ты ищешь буквы?
— Да, — ответил Лориан.
Колдун сказал:
— Грамота не колдовство. Ты, говорят, ищешь живых зверей? Я скажу тебе, где нужно искать драконов. На Андоморе.
Лориан покачал головой.
— Не совсем удобно искать животных в плену у слепцов, — ответил он, стараясь не раздражать опасного собеседника.
Колдун подвигал кадыком и ответил:
— Между Андоморой и Перуникой силой волшебства создан темный переход. Как ты его найдешь, если не умеешь жить в темноте?
— Что мне темнота пещер, если в голове черно от перепутавшихся мыслей.
— От мальчиков я слышал, что тебя называют Первым Пророком и ты обещал остановить Великую Охоту?
— Это так. — Лориан решил говорить правду. — Разве вы не прячете слепцов от хоболов и конанов?
Кричащий Колдун потянулся к нему когтистыми пальцами, Лориан едва увернулся, вжавшись в сырую стену.
— Ты не понимаешь. Мне нужны Воины Великой Тьмы. Погоня Китов ласа за человеческим мозгом — детская забава. Никто на Перунике не готов к возвращению драконов.
— Драконов? — спросил пораженный Лориан.
— Андоморские драконы прорвутся на Перунйку, когда желтое светило погаснет. Кто тогда сможет вступить в борьбу с огнедышащими тварями, если люди обезумеют от мрака?
Они помолчали.
— Ты мне нужен, Лориан, — вдруг сипло прошептал Кричащий Колдун. Лориан отшатнулся от колдуна, на черном лице которого засветились два зеленоватых огонька. — Стань воином Великого Мрака, — вполголоса призывал колдун из ниши.
Лориан на слабеющих от испуга ногах бросился в глубь подземного перехода, опасаясь сорваться в грязные воды Каки. Больше всего он боялся, что повелитель подземелья захочет жутким ревом его остановить, отчего могли обрушиться стены Колдун-пещеры.
Если последний шаман речного племени был белым шаманом, то Кричащий Колдун — шаман черной веры. Старухи из родного племени правы — лучше сидеть на месте, чем общаться с таким неприятным человеком, как Кричащий Колдун.
Однажды в темном закоулке Лориан встретил мальчика, непохожего на прочих детей пещерного племени.
— Ты кто? — со страхом в голосе спросил Лориана бледнолицый мальчик.
Лориан сразу испытал к нему необъяснимую симпатию и рассказал о себе. Во время рассказа он понял, что его слушатель был слеп. Впрочем, слепота не мешала мальчику в совершенстве разбираться в запутанных переходах подземелья.
— Я ощущаю мир руками, — объяснял он. — Вот эта стена отличается от других. Она более ровная, и поэтому я люблю спать под нею. А вон в тех пещерах стены более шершавые, влажные. А бывают такие приятные для рук впадины или, наоборот, бугорки.
Лориан боязливо повел плечами. Слепой жил в самой дальней пещере. Лориан догадывался, что отсюда должны быть выходы в другие коридоры. Единственная возможность для побега — исследовать прилегающие пещеры. Должна же найтись хоть какая-нибудь лазейка. Лориан поспешил расспросить нового знакомого об особенностях здешних пещер. Отец мальчика погиб, когда на него обрушились каменные пласты со сводов большого грота. Лориан непроизвольно взглянул вверх. Слепой мальчик завязывал длинные волосы в узел и носил косичку на спине. Лориану понравилась прическа нового друга, и он захотел сотворить из своих всклокоченных кудрей нечто подобное, но затем отказался от мысли быть на кого-либо похожим. Куда проще приглаживать волосы пятерней. Сердце мальчика вдруг заныло от воспоминаний о ласковых прикосновениях матери, когда она ерошила непослушные сыновние вихры. Как давно это было!
Приятели полюбили уединяться в отдаленных пещерах. Слепой подросток любил играть куском мягкого ка-. менного угля. А еще ему нравилось измазать ладонь в охре и затем водить пальцами по стенам пещеры. Племя рисовало на стенах пещеры ладонью, обмазанной в красной охре. В сплетении пяти волнистых линий, извиваю? щихся в неверном свете факелов, получались змееподобные замысловатые фигуры.
Столбы известковых отложений порой напоминали женские ноги. Известковые натеки будоражили фантазию самого ленивого обитателя пещер. Застывшей слезинкой свисал с прокопченной стены мутный сталактит.
Слепой часто плакал без причины. В таких случаях Лориан говорил:
— Не плачь. Здесь под землей и так хватает слезных столбов.
«Слезными столбами» он называл капли мутной воды, падающей с потолка и застывающей на полу. Лориан часто думал о загадочных точках и фигурах, выбитых на стене в пещере слепого. Чем больше он всматривался в точечные узоры на стенах, тем больше находил в них сходства с теми фигурами, которые его отец выбивал на прибрежных валунах. Но что хотел сказать человек, проведший так много времени за тяжелой, неблагодарной работой?
Слепой готовился к посвящению во взрослые, которого мог не опасаться. Мальчикам подземного племени при посвящении выкалывали один глаз. Но зачем племени одноглазые и слепые дети? Однажды Слепой рассказал Лориану легенду о смеющемся камне. Всех, кто попадал в пещеру, где находился такой камень, ожидала смерть от смеха. Человек начинал смеяться, и только смерть прерывала мучения. Лориан долго ломал голову над этой странной легендой. Но без Фаддия ее смысл остался загадочным.