Цитаты, ссылки на предшественников, справки и заимствования, как и пролистование текста, были существенно облегчены после изобретения бумажной книги. Не случайно Кикур-младший признавался в том, что при господстве свитка было невозможно появление рукописи объемом с «Семавит» Фаддия. Медленное вчитывание в иероглифы и ощущение новизны сменились беглым считыванием и активной переработкой текстов безымянных предшественников. Новые методы чтения и письма характеризуют окружение Первого Пророка и интеллектуальную элиту зарождающейся Собории. Лорибука оттачивалась в конфликтах с тайнописью. Победа одного вида письменности над другим, комен над иероглифами была закреплена политическими и воинскими успехами. Книга оказалась лучшим военачальником и флотоводцем.
Бумага есть великое изобретение, занесенное в Большой Лес из глубин Милазии безвестным путешественником или изгнанником племени Черных Колдунов. Незадолго до исхода Первого Пророка с Облачных гор в степь основы писчебумажного дела стали известны жрецам древлян, но в Большом Лесу изобретатель лорибуки не нашел бумаги, используемой тогда исключительно для переписывания ритуалов поклонения деревянным богам и рисования дереволетов. Только с образованием первых городов человечество получило в дар мощный источник развития общества. До смерти Юриана были известны два вида бумаги. Собственно бумага, сохранившаяся до нашего компьютерного времени, и так называемый «извод», когда бумага вырабатывалась из лонового тряпья. Казалось бы, стоит лазутчикам и шпионам Золотой Державы выкрасть технологические секреты производства бумаги, как возможности противоборствующих сторон должны уравняться. Этого не произошло. Почему?
Знакомство с материалами и орудиями письма наших предков облегчается легко прослеживаемой сменой примитивно свертывающегося свитка на многостраничную книгу. Бумажная книга отбросила на окраины торговой Милазии рукописный свиток Черных Колдунов. Технология выделки тростникового свитка, выкраденная из Южной Ойкумены и при жизни Щедрило получившая дальнейшее развитие в деревне Язоче, вернулась в материнское лоно. Свиток из озерного (Язоча) и речного тростника (Милазия) усилиями Первых Пророков был вытеснен рукописной книгой. Ее активнее прочих распространяли писцы Большого Леса. Научный анализ орудий и особенностей процесса древних форм письма затруднен в связи с тем, что они не изображались в ранних памятниках старой письменности. Молниеносный переход на чернила, осуществленный по подсказке Фантазис-та, довершил подготовительный этап культурной революции.
Отныне чернила, настоянные на лесных орешках, известные под названием «драконова кровь», превращали процесс письма едва ли не в народную забаву. Соревнование умов было продолжено в' ходе проповедничества народам Восточной Ойкумены концепции единобожия. Сотнями племен андроновская национальная идея была принята с тезисом «один Бог — одна религия — одна письменность». Печатная книга стала одним из мощнейших рычагов создания и обустройства городов Собо-рийской Империи. Колонизация Трехморья и Восточной Ойкумены — это победное шествие проповедников разума и добра, высоко державших над головами комены священной лорибуки. Условно можно сказать, что история андроновского народа — это история книги.
А начиналась Соборийская Империя с первых шагов по отрезку между Огромным Оплотом и Большим Лесом, проделанных Лорианом на пути к открытию основных законов лорибуки. Дорогой исканий и ошибок оказалось путешествие к главной книге человечества.
…Спрыгнув с самоката, Лориан спустился к месту, где западная стена Огромного Оплота уходила в широкие воды правого берега реки Ишом. Закончился сезон дождей, и травяные холмы не скоро дождутся ливневых потоков. Омытые недавними ливнями, основания башен заросли темно-зеленой повиликой. На противоположном берегу Ишома было видно каменное продолжение Оплота. Далее чудо Перуники тянулось с востока на запад, отделяя южной стеной невидимую Язочу от агрессивных лорсов. Где-то там жило племя крутолобых людей, при встречах произносивших: «Челом на Оплот!» Быстро скинув новые штаны, сшитые женщинами веков, Лориан вошел в воду. Бурный поток приятно холодил разгоряченные ноги. Юноша решил подыскать подходящее место для переправы. В первый раз сильное течение помешало Лориану. С непривычки хлебнув воды, задыхаясь и отплевываясь, он выбрался на берег. Передохнув, предпринял вторую попытку. Тело быстро вспомнило детские навыки. Пока Вернорук готовил самокаты и пожитки к опасной переправе, Лориан долго нырял в прозрачной зеленой воде. Ему удалось определить, что стена не обрывается, а полого уходит на дно. Своенравный Ишом, затопивший Оплот, мешал соединиться племенам веков и челов.
С бревнами, привязанными к самокатам, Лориан и Вернорук переправились на другой берег. Не умевший плавать век был напуган бурным течением реки. Его широкоскулое лицо стало белым как мрамор. Юноши обсушились на ближней башне и поехали дальше, разбрызгивая воду в редких лужицах. Вскоре друзья остановились у камня с ложбинкой от веревок. Было ясно, в этом месте часто поднимались и опускались тяжелые грузы.
Друзья решили возвести мост через Ишом. Широкий, на каменных столбах. «Одолеем стихию». Сказано — сделано. Приставив двухколесных коней к стене, с шутками и дурачествами путешественники благополучно спустились вниз. Их поджидали мужчины незнакомого племени. Инициативу знакомства Вернорук взял на себя. «Челом на Оплот!» — крикнул он, кидаясь в объятия ошалевшему челу. Суровые лица незнакомцев заметно смягчились, когда и Лориан поклонился чужакам в пояс, промолвив: «А ну, почеломкаемся, ишомцы!» После первых слов и объятий Вернорук объяснил Лориану, что они набрели на поселение племени челов. Высокие и худощавые челы носили деревянные башмаки и одевались сходно с веками, но в остальном мало походили на сородичей с восточной стороны: брови, сдвинутые над переносицей, придавали лицам выражение вечной обиды на жизнь. Народ этот был довольно мрачный, хотя и безобидный.
Без лишних расспросов челы пустили странников в свою деревню. Гости остановились в семье, которая принадлежала к роду людей, приделывавших к внутренней стене Оплота каменные навесы и кирпичные балконы. Друзья забросили самокаты и взялись составлять план, как сподручнее камнем соединить ишомские берега.
Увлеченные идеей постройки моста, челы позволили Лориану пройти обряд посвящения. Издавна было принято молодого мужчину подтягивать на веревках на Огромный Оплот с одной стороны и спускать по другую сторону. Челы, в отличие от веков, не пользовались зацепами. Повесив в удобном месте толстую веревочную лестницу, пользовались ею несколько сезонов дождей подряд, пока кто-нибудь, сорвавшись на прогнившей веревке, не расшибался насмерть. Тогда говорили: «Чело свербит — Оплот бить», и новый смельчак забрасывал на зубчатые башни веревочную лестницу. Лориану не понравился обычай отчаянных челов при посвящении забираться на Оплот с мешком на голове. Тем не менее; доверился истертым веревкам, проделав все, что требовал жестокий обычай челов.