Микаш молчал.
— Приступим. Твоё имя, имена твоих родителей, где рос и учился, с какими демонами сталкивался и зачем сюда приехал. Я хочу знать всё.
Послышался нервный вздох.
— Я Микаш из села Остенки в Заречье. Моя мать была вдовой бедного селянина. Имя отца мне неизвестно, я родился через одиннадцать месяцев после смерти её мужа. У неё на руках осталась больная дочь, и она хотела, чтобы в доме был сильный мужчина. Через несколько месяцев мне будет двадцать, я не знаю точной даты. Мы едва сводили концы с концами. Сызмальства я много работал, помогал матери, чем мог. Односельчане чурались нас из-за моего дара. Я слышал чужие мысли, сколько себя помню, и поначалу не понимал, когда нужно молчать. Потом я научился закрываться, но было уже слишком поздно.
— Чем болела твоя сестра?
Микаш молчал. Ауры телепатов ядовито вспыхнули. Он застонал и всё-таки ответил:
— У неё был слабый ум. Иногда она раскачивалась из стороны в сторону, повторяя одно слово. Я успокаивал её с помощью дара.
— Продолжай, — приказал Гэвин.
— Когда мне было десять, к нам пришла горевестница.
— Вёльва? — удивился маршал. Раздался скрип и быстрые шаги. — Можешь повторить её слова?
— Она сказала… сказала…
Ауры телепатов снова вспыхнули. Кто-то засипел. Микаш!
— Ничего из сказанного не выйдет за пределы этой комнаты, — настаивал Гэвин.
— Сказала, что я должен учиться у короля Сумеречников. Я стану первым среди них. Меня поведёт Северная звезда, но как только она погаснет, я стану самым страшным демоном. Под моими ногами загорится степь, и небеса прольются людской кровью. Я проложу путь по мёртвой плоти к Небесному Престолу и возведу на него дух неправедный, — Микаш выровнял дыхание и продолжил, не дожидаясь понуканий. — Я заставил горевестницу забыть об этом и уйти. А через два года на моё село напали Странники. Я просил Сумеречников с заставы защитить нас, но они избили меня и вышвырнули на улицу. В отместку я украл у них серебряный меч, но когда вернулся в село, Странники уже всех убили. Их предводитель фантом питался горем моей сестры, чтобы наделять своих шавок силой. У меня случился прорыв способностей. Я убил и сестру, и всех демонов в селе. Наутро меня полумертвого от изнеможения нашёл лорд Тедеску. Он выходил меня и выучил, чтобы я охотился на демонов вместо его сына Йордена.
— Экий, оказывается, лорд Тедеску затейник, — усмехнулся Гэвин. — А наведаться в спальню невесты вместо сына он тебе не предлагал? Погоди! Только не говори, что там за дверью и есть его невеста.
Микаш шумно выдохнул.
— Дети! Ладно, дальше.
— Мне было всё равно, что славу отбирают другие. Я хотел отомстить демонам за гибель моего села. Пока у меня был меч, меня всё устраивало. Я добывал для лорда Тедеску трофеи. Он обещал устроить меня за это в орден, но годы шли, а он ничего не делал. Невеста Йордена, г-госпожа Веломри, — официальное обращение в его устах звучало так непривычно. — Сбежала с братом на север, и мы отправились в погоню. Когда выяснилось, что её пленил Странник, Йорден струсил и удрал, а я остался и спас её. Странники… Ненавижу Странников! Дальше мы втроём с госпожой Веломри и её братом поехали в ледяную пустыню Хельхейма. Нас сопровождал маленький отряд туатов.
— Подхолмовых шавок? Как вам удалось их уговорить? — заинтересовался Гэвин.
— Они хотели искупить вину перед госпожой Веломри. Из-за их козней она попала к Странникам. Мы добрались до подземного лабиринта и охотились там на вэса.
— Это который охраняет гробницу Безликого? Чем дальше, тем чуднее. И как, убили?
— Да… но он меня ранил. Я умирал, но почему-то выжил. На мне не осталось и царапины.
— Инициация? Переродился, что ли? Как в легендах? Ладно, дальше.
— Потом брат госпожи Веломри уехал вместе с клыком вэса, а с меня взял слово защищать её, куда бы она ни поехала дальше. Ей захотелось в Эскендерию, и вот мы тут. Это вся история.
— Хорошо, — вздохнул Гэвин. Что-то щёлкало в тишине. — Перечисли демонов, с которыми сражался и высокородных, за которых ты охотился.
— Палески, гыргалицы, стрыги, Странники, варги, вэс, пересмешница… — и ещё длинный список дичи и высоких родов.
Гэвин дотошно выспрашивал детали, которые Микаш припоминал с трудом. Про семью чуть ли не до десятого колена, про распорядок дня в селе, про ощущения во время схватки со Странниками, про быт в замке Тедеску, про убранство внутренних покоев Ильзара, про северных животных. Зачем ему это понадобилось?