По внешнему виду рыцарские стражники отличались от крепостных лишь наличием оружия и прямоугольными щитами, что они держали за спиной. Исхудавшие лица, голодный взгляд, неопрятная одежда, щиты из обшитых кожей сплетённых прутьев — и те были потрёпаны. Всё это вызывало скорее жалость, чем желание вступить с ними в бой, а оставшихся в живых отдать некроманту в жертву. Подросток ещё не очерствел душой до такой степени, чтобы спокойно убивать людей, не сделавших ему лично ничего плохого. В замке Дажель он сражался с эльфадами, а здесь-то люди, такие же, как и он сам. Но что делать? Как быть с приказом? Ведь уже скоро должен прозвучать сигнал для атаки. Светлан посмотрел на своих товарищей и по их взглядам понял, что они тоже разделяют его сомнения. До крестьян и солдат было около десятка метров, и молодой воин решился на рискованный шаг. Встав во весь рост, он громко, перекрывая тихий гул толпы, сказал:
— Солдаты! Предлагаю вам сдаться! Вы под прицелом лучников и только зря погибнете!
# # #
«Урод! Бегай тут из-за этого шамана недоделанного, как в ж##у ужаленный!» — ругался юный барон, проносясь со всех ног через поле, лишённое растительности эльфадским магом при создании коновязи. Постройка, которую возвёл этот же маг, имела вход со стороны дороги, ведущей в деревню. Поэтому отряду людей пришлось сделать изрядный крюк, чтобы добраться к уцелевшим посевам пшеницы и, скрываясь в них, выйти к задней глухой стене. Но до неё было больше ста метров пустого пространства. К счастью, эльфы устроились только с одной стороны здания, на другую, где в водоёме купали деревенских, они не заходили. Правда, там под присмотром двух людей находились кони рыцарской дружины. Впрочем, пока сторожа увлечённо хлопотали над приготовлением обеда, к ним стремительным рывком, преодолев открытое место, подскочили двое Павших. Горе-охранников даже не стали убивать, всего лишь оглушив, а на их место встала пара курсантов. Судя по всему, охрана эльфийки была уверена в себе и не чувствовала угрозы от людей: ни от каких-либо залётных разбойников, ни тем более от крестьян. Часовой стоял лишь у входа, остальные эльфы занимались бытом: ставили шатёр, ухаживали за лошадьми, готовили пищу в большом котле над костром. Встал вопрос, как добраться до дома: подбираться ползком долго и опасно — могут заметить охранники, ведь маскхалаты были предназначены больше для леса, чем для открытой местности. Торлег решил сделать ставку на скорость и не прогадал. Через пятнадцать секунд все бойцы сгрудились около стены.
— Хэйв, вперёд, — приказал старшина одному из Павших. — Аккуратнее только.
Ухмыльнувшись, мол, и сам знаю! витязь осторожно, но проворно затрусил к углу здания. Для Ивана все воины-скелеты изначально не были одинаковы на вид. С первого дня попадания в этот мир он видел на черепах смутные изображения лиц и отображаемые на них эмоции. А когда открылся Дар некроманта, мимика и прижизненный внешний облик нежити стал для него намного чётче. Не мешкая, но чуть отстав, остальные воины двинулись за Хэйвом. Тот дошёл до края постройки, выглянул и тут же отпрянул назад. Подоспевшие Торлег, Дарна и Оршев вопросительно на него посмотрели.
— Госс барон, там это... Ваша собачка... — сказал, запинаясь, Хэйв. — Лает на ушастых.
Все члены отряда уже давно поняли, что за эту непоседливую и игривую бульдожку их барон-маг может стереть в пыль не только виновных, но и всех, кто находится рядом. Хэйв был в том зверинце и хорошо помнил жуткий момент, когда по его костяку прошёл обжигающий холод. Нет, не Кромки! Там он уже был, а бездны. Бездонной бездны, где царит вечная тьма, лютый мороз и безнадёжность. И сейчас воин опасался, что юный барон снова сорвётся в безумие и просто-напросто уничтожит всё живое в округе.
Иван только сейчас вспомнил, что не видел в деревеньке собак. Обычно везде, где живут люди, есть и собаки. Их гавканье всегда сопровождает все передвижения и местных жителей, и проходящих через поселение путников. И это было везде: и на Земле, и здесь. А воспринял он хрипловатый лай Роськи, который непонятно откуда доносился, как само собой подразумевающееся, просто потому, что у него была ассоциация: деревня — собака. Оршев ощутил подкатывающийся страх пополам с бешенством: он ведь оставил эту егозу в лесу со строгим наказом сидеть и ждать его возвращения. На плечо легла чья-то рука, и Иван резко развернулся.
— Всё будет хорошо, — успокаивающе сказала Дарна. — Она умная девочка.